Через пропасть в два прыжка

Раздевшись в номере, он мельком посмотрел в сторону соседа — тот сидел и с подчеркнутым спокойствием читал газету. В его внешнем облике было некое несоответствие, и Кирилов наметанным взглядом его сразу же отметил — слишком красными, словно от мороза, были щеки, не до конца успокоилась после быстрой ходьбы грудь.

— Буфет до скольки работает? — Кирилов вплотную подошел к нему. Тот посмотрел на часы. Юрий Николаевич сразу же отметил, что установлены они на местное время, а сам Кирилов стрелки оставил на московском…

— Пятнадцать минут как закрылся — четверть двенадцатого…

— Вот, досада… — пробормотал Кирилов будто бы в нерешительности. — Придется побеспокоить знакомого с девятого… У него, наверняка, найдется, что перекусить…

Войдя в лифт, Кирилов сначала нажал кнопку девятого, а затем сразу же первого этажа. Между седьмым и девятым ему послышались торопливые шаги поднимающегося вверх человека. Сомнений не оставалось — сосед слишком настойчиво проявляет интерес к Кирилову. Вверх он уже поднимался пешком…

На третьем, ремонтном, по-прежнему царила тишина. Вдоль стен в беспорядке громоздилась мебель, а настежь открытые двери номеров исторгали в пространство удушливые запахи лаков и красок. На этот раз Кирилову не составило большого труда пройти насквозь коридор, свернуть в боковой пролет, ведущий к пожарной лестнице, и подойти к завалу из кроватей и стульев. За баррикадой, так и не разобранной с того самого злополучного дня, угадывалась застекленная дверь…

«Несомненно, самое ценное Сергей должен был прихватить с собой — это ценное должно быть сравнительно небольшого размера… Не чемодан и, конечно, не портфель… Папка с бумагами? Тетрадь? Блокнот?.. Пробегая по узкому коридору, обрушивая за собой мебель, грозящую вдогонку ударить по спине, он экономил минуту, другую, чтобы спрятать это самое нечто… Хотя, это все не больше, чем простые рассуждения. Все могло быть иначе…»

Разбирать завал Кирилов не стал. Аккуратно, опираясь то на один, то на другой угол выступающей мебели, он без особого труда пробрался к двери. Она была заперта на щеколду. Легкое движение руки — и за ней оказалась сравнительно тесная площадочка и глубокий многопролетный лабиринт, ведущий на улицу. Кирилов осторожно, подсвечивая себе спичками, пошел вниз. Дверь первого этажа имела плачевный вид: похоже, ее лишь недавно заколотили — в свете спички блеснули свежие шляпки гвоздей, но на полу у самого порога небрежно валялись так и не убранные кусочки отколовшейся от стен штукатурки, желтоватые полоски щепы…

«Вот уж, действительно, чем меньше думаешь — тем меньше понимаешь, а чем больше думаешь — тем больше не понимаешь… Как же он ее вышиб?.. Сергей отнюдь не цирковой силач… Плечом? Или, может быть, с разбегу?»

Потолкавшись возле дверей, попробовав разными способами справиться с гвоздями и не достигнув успеха, Кирилов принялся осматривать лестничный колодец. Ему не удалось обнаружить даже малейшей ниши, кругом ровные побеленные стены.

Он вернулся в коридор. Жизнь в гостинице медленно затихала, лишь из ресторана еще доносились звуки музыки. Кирилов застыл, пытаясь угадать в темноте начало и конец мебельного завала. Вытянув вперед руки, он приблизился к стене и внезапно натолкнулся на что-то мягкое и теплое. От неожиданности он резко отдернул руки и чуть было не закричал. Вспыхнувшие зеленым глаза с длинными вертикальными прорезями зрачков с укоризной взглянули на Юрия Николаевича, затем послышался мягкий кошачий прыжок и животное, мелькнув еще раз на самом верху баррикады, исчезло за поворотом коридора.

Встреча с кошкой произвела на него гнетущее впечатление, он никак не мог унять дрожь в пальцах. Чтобы немного успокоиться, Кирилов нашарил в кармане сигарету и принялся разминать табак. Сигарета слегка похрустывала в руках пересушенным табаком. Не успев зажечь спичку, он вдруг заметил на стенах коридора блики. Затем издалека послышались осторожные шаги — кто-то шел навстречу с фонариком в руках.

«Проверяющие от администрации? Не кстати… Совсем не кстати! Попасться в полночь на ремонтном этаже, а потом объясняться… Плохо дело, сразу же позвонят в милицию и…»

Идущий по коридору, надышавшись лака и красок, закашлялся, и Кирилов непроизвольно вздрогнул — в перханье горлом неизвестного он сразу же распознал интонации человека с «телефонной станции». Нет, спутать Юрий Николаевич никак не мог. Все было точно так же, как у того, что предлагал удлинить шнур…

Кирилов в мгновение ока вновь оказался на площадке пожарной лестницы. На размышление времени не оставалось — он согнулся и быстрыми выверенными движениями пробрался на полэтажа выше ремонтного коридора и прямо-таки вжался в стенку.

Светящиеся в ночи стрелки часов показывали начало нового дня. Яркий свет карманного фонаря заплясал по дверному стеклу. Из-за двери сначала послышался шум, видимо незнакомец пробирался через завал, потом донеслось отчаянное чертыханье и ругань. Кирилов окончательно убедился: голос тот самый. Яркий луч света неожиданно описал стремительный полукруг и фонарик, с шумом упав на пол, погас…