Через розовые очки

— Артур Пальцев появился на горизонте примерно год назад или около того. Можно уточнить. По образованию Артур гуманитарий, какое‑то время, еще мальчишкой был, работал в кино на ролях вторых режиссеров. Потом решил организовать собственное дело, а именно — создать банк. И создал, но прогорел. Это было примерно за год до августовского краха. Он об этом не любит распространяться. Насколько я знаю, банк у него оттяпала его же собственная крыша, то есть братки. Артур все бросил и ушел учиться. Сейчас он дипломированный менеджмекер. В этом качестве Лев и собирается взять его на работу в собственную фирму при полном обоюдном согласии. Женат, имеет ребенка — девочку. В настоящее время жена и дочь отдыхают в Анталии. Говорят, что Артур примерный семьянин.

— А где и кем этот примерный семьянин сейчас работает?

— Менеджером в "Моноруле".

— Что за "Моноруль"?

— Не "Моноруль", а "Монорул". Это фирма, довольно известная. Название составлено из первых слогов фамилий основателей. Было три основателя. Остался один — Норкин. Он выкупил дело у двух других учредителей. Чем именно занимается "Монорул" для вас важно?

— Он конкурирует с Львом Леонидовичем?

— Ни коим образом.

— А в чем Лев Леонидович видит свой интерес? Зачем ему Артур?

— Сейчас Лев собираемся организовать цех по производству мороженого. Для этих целей ему и нужен Артур. Помещение уже приобрели, там идет ремонт.

— Вот уж не думал, что Лев Леонидович занимается производством мороженого.

— Лев несет золотые яйца, которые хранит в разных корзинах.

" Про яйца я уже слышал", — подумал Никсов.

— Пальцев что‑нибудь понимает в производстве мороженого?

— Судя по отзывам, у Пальцева светлая голова. Он прошел хорошую школу проб и ошибок. У него связи. Что такое менеджмент? Это — координация, руководство и управление, то есть принятие решений. Артур это умеет делать. Сейчас ему предстоит на Левины деньги подобрать команду и — вперед! На кой черт ему убивать будущего шефа?

— А может быть, он эти деньги растратил?

— Как он может их растратить, если они в банке лежат? — Хазарский недоуменно хмыкнул, очень уж непрофессиональные вопросы задавал следователь.

— А может быть Лев Леонидович что‑нибудь не договаривает?

— Естественно, за пятнадцать минут всего не расскажешь.

— У вашей фирмы, то есть у Льва Леонидовича в настоящий момент есть какие‑нибудь реальные неприятности?

— Да уж куда больше — летит с простреленной грудью, — криво усмехнулся Хазарский.

— Я говорю с неприятностях, которые могли бы предварять это событие.

— Одну минуточку! — Хазарский вдруг нырнул под куст и исчез из поля зрения. — В настоящее время неприятности такого рода есть даже у младенцев в колыбели, — донесся из лесной чащобы его голос. — И вообще, господин следователь, я шефа за просто так подставлять не буду, — через минуту он вернулся, странно озираясь. — Левка пока еще, слава Богу, жив и на щекотливые вопросы может ответить сам. А вам лучше с Артуром потолковать. Я думаю, что если он виноват, то сразу расколется. Он такой человек, знаете…

— Примитивный? Открытый?

— Нет. Он кажется общительным, но при том немногословен. Он внушает доверие. Хотя шут его знает… Я видел, как он однажды совершенно потек. Ну, то есть на нем просто лица не было. Он проигрался сильно…

— Где проигрался? — быстро спросил Никсов.

— Да в казино. Вначале выиграл, потом проиграл гораздо больше, чем мог себе позволить.

— Так он игрок?

— Я бы этого не сказал. Они все ходят в казино. Там замечательный бар. Все играют. Иногда по крупной. А с Артуром была какая‑то история. Но об этом пусть вам Лева сам расскажет. Думаю, что в этой истории Лева Артура и выручил. Зачем же его убивать?

— И давно была эта история?

— Весной.

— А сейчас Артур ходит в казино?

— Ходит за компанию. Редко. А если играет, то по маленькой.

— Теперь деликатный вопрос… В каких отношения состоит Артур с Инной?

— Мне кажется, что они друг друга недолюбливают. Но внешне соблюдается полная корректность. Каждый из них зависит от Левы напрямую. Может быть это просто ревность. Инна вообще не жалует Левушкиных друзей. А впрочем, это только мои домыслы.

Оба поняли, что разговор, окончен. Никсов огляделся. Вокруг стеной стояли сосны с густым подлеском, ветки лощины переплелись над тропинкой, образовав зеленый коридор, в листве осторожно тренькала какая‑то пичуга. Нет, Хазарский определенно не вызывал у него доверия. И как ловко вел разговор. Ни одного плохого слова про Пальцева не сказал, и тем не менее сдал его с потрохами.

— Куда это мы зашли? Уже давно пора было повернуть назад.

— Да мы по кругу идем. Неужели не заметили? — беспечно отозвался Хазарский. — Еще триста метров, и выйдем прямо к реке чуть выше косогора.

Только сейчас Никсов заметил в руках Хазарского тонкий полиэтиленовый пакет, до половины наполненный сыроежками и лисичками.

— А вы время зря не теряли, — проворчал он. — Теперь я понимаю, зачем вы меня в лес потащили. А то — акустика, орган…