«Черная метка» для гуру

– Аркадий Семенович, – с теплотой в голосе сказала она.

– А это Сева с вами, – узнала Алина в пятилетнем мальчугане, сфотографированном в обнимку с матерью, Всеволода Богуна.

– Да, это мой мальчик. Оглядываясь назад, могу сказать: годы до школы были лучшими не только для него, но и для нас с Аркадием. Как мы радовались его рождению, его первым успехам. Мечтали о том, как он вырастет и станет великим ученым. А вот это наша родня. Моя покойная мама, свекровь, брат Аркадия, его тетка, моя сестра, – перечисляла свою родню Раиса Самойловна.

«Похоже, она хочет познакомить нас со всеми родственниками», – подумала я и, оглядываясь по сторонам, спросила:

– А где же рисунки вашего сына?

– Они висят в Севиной комнате. Сейчас мы туда пойдем.

– А это кто? – Алина словно вкопанная застыла перед групповым снимком. На фотографии была запечатлена толпа нарядно одетых людей.

Кто же ее так заинтересовал? Я проследила ее взгляд. Алина рассматривала девочку-подростка со смешными хвостиками. Длиннющая, угловатая. Уже не ребенок, но еще не девушка. И лицо – очень знакомое.

– Это мы на дне рождении моей двоюродной сестры Любы. Сорок пять лет ей тогда исполнилось.

– А это кто? – Алина постучала ногтем по стеклу.

– Любина дочь, Вероника.

– Вероника? – вырвалось у меня.

– Вы ее знаете? – удивилась Раиса Самойловна.

Ответа она не дождалась. Я задала следующий вопрос.

– А что с этой девочкой стало потом?

– Ничего хорошего, – печально покачала головой Раиса Самойловна.

– И все же? – настаивала я. – Я чувствую, что между смертью вашего сына и этой девушкой есть какая-то связь.

– Вы экстрасенс? – еще больше удивилась она.

– Немного, – солгала я. – В исключительных случаях.

– Хорошо, если вы пообещаете, что разговор останется между нами. То, что произошло с Вероникой, – своего рода семейная тайна. Из всех родственников была в курсе только я, и то только потому, что мы с Любой с детства дружили. Даже Аркадий не знал об этом случае, а Всеволод тем более. Давно это было. Моя сестра тогда жила в рабочем поселке на окраине города. Вероника училась в десятом классе. Однажды вечером она возвращалась после занятий в физкультурной секции домой. Навстречу вышла компания подвыпивших ребят. Отбиться от них Вероника не смогла, – Раиса Самойловна замолчала, подбирая слова.

– Ее изнасиловали? – подсказала я.

– Да, ее нашли только утром. Девочка пережила жуткий стресс. Подонков быстро вычислили. Нашелся свидетель, запомнивший номер машины, на которой те приехали. Все из благополучных семей, в рабочем поселке оказались случайно. Но что печально, из всех участников изнасилования за решетку сел только один, хозяин машины. Остальных отмазали влиятельные родители. В школе Вероника больше не появилась. Учителя пошли ей навстречу и выпускные экзамены приняли в неформальной обстановке. А потом Люба отослала Веронику в Кривой Рог, к тетке, подальше от всех разговоров и сплетен.

– Можно было переехать в другой район, – пожала плечами Алина.

– А Люба и переехала, только не в другой район, а в село Тепличное. Хорошее село, от города недалеко. Большое парниковое хозяйство, в котором круглый год зреют огурцы, помидоры. Люба туда устроилась экономистом. Дирекция ей дом выделила. Мы теперь к Любаше как на дачу приезжаем. Там хорошо: свежий воздух, пруд большой. Хочешь – купайся, хочешь – рыбу лови.

– А что Вероника? – напомнила я.

– Вероника получила образование. Сюда возвращаться отказывалась.

– В деревне жить не хотела?

– Я думаю, что основная причина была в другом: с этим городом у нее были связаны самые пренеприятные воспоминания.

– И все же она сюда вернулась.

– Да, но до этого у нее совсем крыша поехала. Представляете, надумала молодая девка в монастырь податься.

– Не подалась?

– Бог миловал. Случай уберег. Любу дирекция премировала путевкой в санаторий. Там она познакомилась со своей будущей свахой. Сын ее в женихах засиделся. Да и Вероника наша давно поспела. Вот так и свели молодых. А они вроде и не упирались, свадьбу скоро сыграли. Только не сложилась у них семейная жизнь.

– Плохо жили?

– Не жили – существовали. Одно хорошо, Вероника перестала говорить о монастыре, одеваться стала прилично, на себя обращать внимание. Муж ее хорошо зарабатывал, на жене не экономил. А потом случилось несчастье: муж умер. Хоть и плохо они жили, а все равно жалко человека. Позвольте, – Раиса Самойловна внимательно посмотрела на Алину, – вы сказали, что тоже занимались йогой? Значит, вы должны были знать Бориса, мужа Вероники.

– Не буду отрицать. Я знала Бориса. Нелепая и непонятная смерть. Полиция считает, что его убил друг детства, но я не склонна доверять этой версии. Вам не кажется странным: сначала гибель Бориса, потом Севин ничем неоправданный поступок и, наконец, убийство инструктора, у которого мы все занимались?

– Я не знаю, чем мы прогневили бога. За что он нас наказывает? Кстати, именно Борис привел Севу в группу, занимавшуюся йогой.