Черная вдова

– Единственный способ для меня сохранить хоть что-нибудь, Делоре, – это уйти.

Делоре сползла на землю. Вокруг было так темно, она ничего не видела. Ноэл попытался поднять ее, но она оттолкнула его изо всех сил. Вокруг все падало, рушилось, рассыпалось. Как будто мир вдруг сжали, ломая, в огромном кулаке. И все так непонятно; нет направлений, слов, смыслов, ничего. Пустое небо над развалинами.

Наверное, он никогда не принадлежал ей. Это она была вся им пропитана, как лист бумаги водой, а в его душе всегда оставалась часть, для которой Делоре не существовала. Иногда Делоре хотелось, чтобы он ударил ее. Она устраивала истерики. Она была такой отвратительной и злобной, какой только могла быть. Она почти умоляла, чтобы он сорвался. Но он никогда этого не делал. И она оставалась с голодным беспокойством внутри, едва дыша от желания, чтобы он вбил ее в пол, рвал ее волосы, растерзал ее и превратил в бессмысленно хнычущее окровавленное нечто, лишившееся человеческого облика…

Она хотела ощущать свои губы разбитыми, свои пальцы – сломанными. Что угодно с ее телом, лишь бы она никогда не ощутила свою душу выброшенной. Но, будь он проклят, он был так терпелив. Он решил поиграть в героя, и ничто не могло заставить его выйти из роли. Он не освободит свою ярость в омерзительном насилии, что вы. Он будет копить ее и копить, пока однажды не поймет, что уже невозможно жить с таким гневом – и тогда он бросит ее, Делоре. Навсегда.

Делоре обняла колени Ноэла. Все бесполезно. Он не останется. Накажет ее сразу и за все, сегодня. Неужели ты думала, Делоре, что кто-то простит тебе то, что ты делаешь, что ты и что с тобой: твои уныние, раздражительность, замкнутость, неуверенность, беспомощность, противоречивость, жестокость, одиночество и ненужность? Нет. Как вообще тебе могла прийти в голову такая нелепая идея?

Ноэл вырывал себя из нее вместе с клочьями ее плоти. Видимо, его кожа оказалась плотнее, не оставляя даже частицы. И там, где раньше был он и где теперь его не было, оставались зияющие пустоты. Она чувствовала не столько потерю, сколько страх остаться с этими пространствами. Но она уже заполняла их – гневом, болью, мстительностью. Она бы сказала себе, что не права, если бы могла говорить; подумала бы так, если бы могла думать. Она прижималась к Ноэлу и начинала его ненавидеть.

Он погладил ее волосы (какое безразличное прикосновение – «я понимаю, что значит нести ответственность; я продолжаю о тебе беспокоиться, даже если мне все равно»), а затем начал отталкивать. Но ногти Делоре превратились в когти, и она вонзала их в него – все глубже и глубже. Вот сейчас ты мой, Ноэл. Я вырву из тебя душу и оставлю ее себе.

Он отбросил ее. Делоре то ли плакала, то ли смеялась – она сама бы уже не разобралась.

– Ну так уходи, – сказала она, и земля вздрогнула.

Ноэл бежал от нее. Странно, она впервые видела его бегущим. Она-то думала, он умеет только ходить с важным видом человека, который всегда занят, но никогда не опаздывает. Землю снова тряхнуло, и Делоре упала. Лежа на жесткой неровной поверхности, она чувствовала сильные толчки, поднимающиеся из глубины, слышала, как падают камни. Мы были вдвоем, Ноэл, и сами на себя не похожи, пока мы вдвоем. Но теперь мы разделились и стали прежними. Когда ты стал собой, ты бросил меня. А когда я стала собой, я…

Она приподняла голову и увидела, как Ноэл, вскидывая руки, исчезает под осыпающимися камнями.

…я тебя убила.

***

Делоре больше не могла выносить душную тесноту внутри машины. Она распахнула дверь и выскочила наружу, хватая ртом воздух. Как-то ей удалось пройти несколько шагов к обочине и не упасть. Тело было тяжелое, негибкое, неуклюжее, в голове мутно, и кромешная тьма вокруг, плотная, как вода.

Ее мир утонул… Делоре согласилась бы плакать и кровью, да хоть до смерти. Все прошлые огорчения казались ничтожными на фоне того отчаяния, что раздирало ее сердце сейчас.

– Мне все равно, – произнесла она, но эти слова были сломаны и не работали больше.

Все ее теории, оправдания и утешения стремительно разрушались, разлетались в пыль, покрыли ее волосы, одежду и кожу. Она все время лгала себе… говорила что угодно, кроме того, что есть на самом деле.

Ну же, впервые, скажи правду…

Правда убьет меня.

Ты умрешь в любом случае.

Делоре покачнулась. Она кричала бы во все горло, если бы была надежда, что от этого станет хоть чуточку лучше. Боль даже в кончиках волос – она и не предполагала, что такое возможно. Неужели ее вина столь значительна?

Начнем?

Со мной не происходит ничего страшного.

Временами с тобой действительно не происходило ничего страшного.

Я просто сошла с ума. Я нуждаюсь в психиатрической помощи. Неделю в стационаре – и все встанет на место.

К сожалению, нет.

Это просто не может быть реальностью.

Это реальность. Очень скверная реальность.