Чернее, чем тени

Феликс жадно хватал глазами этот вид, глубоко вдыхал свежий ветер, обитавший здесь, на высоте. Балка ограждения на месте не построенного ещё фасада нагрелась на солнце, и её было приятно сжимать пальцами.

Будучи почти счастливым в этот момент, он перевёл взгляд на Китти. Она стояла молча, облокотившись на ограждение. Феликс улыбнулся:

— Эй, Китти, победа за нами.

— Победа близка?

Она, несмотря на тёплую погоду, как всегда была в глухом чёрном платье. Сколько Феликс её помнил, Китти всегда носила закрытые платья — как минимум, с закрытой спиной. Может, скрывала два старых сигаретных ожога чуть повыше левой лопатки, может, ещё почему-то. Сейчас она пристально и как будто слегка печально всматривалась вдаль.

— Хотелось бы знать, на что ты так внимательно смотришь, — насмешливо, но дружелюбно заметил Феликс.

— Да так… Просто игра теней и отражений.

— И что же тебе там отразилось?

Китти помолчала, потом указала кивком на что-то внизу.

— Видишь вон тот шар? — она обернулась на Феликса, проследила, куда он смотрит. — Прямо за мостом, недалеко от Главной площади.

Феликс понял, о чём она говорит: о большой полупрозрачной сфере, одном из знаковых мест городского центра. Отсюда сложно было разглядеть, но Феликс и так знал, что снаружи на сфере проступают едва намеченные очертания материков, а внутри неё, на пологих зелёных лугах раскинулся маленький город с миниатюрной Часовой башней посередине.

Он усмехнулся:

— А так смотришь, как будто смерть свою увидела.

Китти чуть улыбнулась одними губами:

— Мне когда-то предсказывали, что я умру легко, но очень глупо. Я, впрочем, не особо верю предсказаниям… Нет, я просто думаю, пытаюсь представить: что там будет… года, скажем, через два, на этом самом месте.

— И как?

Китти только молча покачала головой.

— Всё так плохо? — Феликс засмеялся. — Нам опять не повезло с будущим?

— Нам не повезло с прошлым, — проговорила Китти и с чуть заметной иронией добавила. — Не уживается со светлым образом нового мира.

— Вечно ты всё портишь, — он, будто бы обиженно отвернувшись от города, опёрся об ограждение спиной.

— Да, порчу, безусловно, я, — она едва различимо нахмурилась каким-то свои мыслям. — Знаешь, мне иногда снится… Снятся призраки прошлого. Все, кто жил здесь когда-то, те, что совершали большие преступления, и те, что были их жертвами… Они по-прежнему здесь. Иногда я слышу, как они воют, и смеются, и чего-то требуют. Иногда они совсем рядом, прямо за спиной… Или даже ближе, — она перевела взгляд на Феликса. — Думаешь, можно так просто откинуть прошлое? Сказать, что ничего не было, и начать с чистого листа? Не выйдет, Феликс. Не выйдет.

— Ну что ты такая мрачная, Китти? Разве можно сейчас быть такой мрачной? — он развернулся к ней, взмахом руки очертил расстилавшийся внизу город. — Смотри: перед нами сейчас новый Ринордийск — наш Ринордийск, такой, какого мы ждали. Мы фактически на пороге.

— Угу, — кивнула Китти. — Только, боюсь, мы туда не войдём.

— Ну а куда мы денемся?

— Обратно, — она прочертила рукой дугу в воздухе. — По закону маятника.

— Да к чёрту маятники, — сердито фыркнул Феликс. — Вообще надо бы сломать все маятники в мире. Чтоб не мешали жить.

Китти чуть улыбнулась, не глядя на него:

— А ты совсем не изменился с универа.

— Угу. Ты тоже, — Феликс искоса поглядел на неё, сам облокотился на балку ограждения. — Всё так же берёшь на себя то, чего не совершала… Всё так же боишься призрачных голосов и теней по углам.

— Это не тени, Феликс, — Китти задумчиво смотрела вдаль. — Это мы. И нам с этим жить.

Солнце всё играло с домами и площадями, с бегущей лентой реки и подъёмными кранами. И всё поэтому казалось таким лёгким… Даже неправдиво лёгким.

Краем глаза Феликс заметил, что у Китти что-то поблёскивает в руке.

— Что это у тебя?

Она быстро спрятала в ладони что-то маленькое.

— Так… Ничего.

— Дай посмотрю, — Феликс протянул руку, капризно потряс ею. — Ну дай.

— Не лапай… Не лапай руками! Так смотри, — осторожно поглядывая на него, Китти разжала пальцы.

На её ладони лежала тонкая, но крепкая проволочка, согнутая в дугу. На месте изгиба сиял, как звёздочка, небольшой огранённый камень.

— Шпилька? — удивился Феликс.

— Ага.

Металл был кое-где сильно и явно незапланированно погнут, местами тронут ржавчиной — будто эту шпильку долго эксплуатировали без перерыва и в не самых подходящих условиях.

— А поновее не нашлось? — Феликс рассмеялся.

— Сейчас таких уже не делают. Она начала того века.

— Да ладно? — присвистнул он.

Китти кивнула.

— А у тебя-то она откуда?

— Ну… — она замялась. — Это старая история…

— Расскажи, — попросил Феликс, глаза у него вспыхнули. Начало того века, «чёрное время», чёрт его возьми!

— Рассказать? — с сомнением повторила Китти. Было видно, что она колеблется — будто ей хочется рассказать, но она опасается чего-то.

— Госпожа Башева! — раздался вдруг громкий голос. Кто-то поднимался сюда, на площадку. — Госпожа Башева!

Они обернулись. На лестнице показался совсем молодой парнишка. Это был один из сотрудников штаба связи с населением — в каком-то смысле, коллега Китти.