Чернила (ЛП)

Томохиро прошел к холодильнику и принялся вытаскивать банки и миски. Он водрузил сковородку на плиту и принялся готовить.

Юки схватила меня за локоть и оттащила в коридор.

- Поверить не могу! – шептала она возбужденно. – Ты и Юу ночью!

- Все было не так.

- Какой он? – спросила она. – Он опасный снаружи. Но на самом деле нежный, да?

- Юки!

- Ладно, ладно, - захихикала она. – Он и готовит? Не ожидала, что наш чемпион кендо умеет готовить. Скажи еще, что Ишикава любит танцевать.

Я слушала ее болтовню, а Танака с Томохиро разговаривали на кухне. Оттуда доносились ароматы рыбы бонито и мисо, восхищенная речь Юки заполняла воздух.

Почему все это стало мне таким родным?

Хочу ли я все это бросить?

 

 

Глава 18:

После обеда Юки схватила меня за руку и сказала, что они с Танакой собираются в караоке. На миг я заметила, что Танака покраснел, но он тут же взял себя в руки.

- Я не могу, - сказал Томохиро. – Мне нужно проведать друга в больнице.

- Я тоже пойду, - вызвалась я.

- Ты не должна.

- Знаю.

Мы помахали Танаке и Юки у здания, а сами отправились к станции Шизуока, где желто-зеленый автобус увез нас в больницу Кенрицу.

Ишикава был на втором этаже в комнате с белыми стенами, таким же полом и шторами.

Все было белым, его обесцвеченные волосы подходили. Вспышкой света был лишь лиловый синяк под его глазом, следы ударов на его лице и руках.

Плечо его было забинтовано, рука лежала поверх больничной одежды.

Он смотрел в окно, когда мы зашли, но на звук шагов обернулся.

- Ои, - тихо сказал он. И выглядел таким слабым, словно всю силу из него выбили.

Томохиро протянул цветы, что купил на входе, они были белыми, как и комната.

- О, сэнкью, - сказал Ишикава, японский язык давно использовал чуть измененный вариант английского спасибо.

Меня Япония поглотила так же.

Томохиро оставил цветы не столике у кровати Ишикавы, убирая с них шуршащий целлофан.

- Как ты? – спросил он.

- Кошмарно, - отозвался Ишикава.

- Как и всегда, - сказал Томохиро, отыскав за кроватью пустую вазу. – Но я из тебя дурь еще выбью.

- Ха, - сказал Ишикава, но смешок тут же перешел в кашель.

Томохиро отдал мне вазу, я поискала рукомойник в комнате, чтобы ее наполнить. Пока я ходила, Томохиро положил ладонь на плечо Ишикавы, а тот кашлял.

Я чувствовала смесь зависти и предательства. Разве не Ишикава подставил нас? Зачем мы вообще сюда пришли?

Вода поднималась в вазе.

Но Ишикава принял удар на себя. Он передумал и попытался нас спасти.

Если бы он не прыгнул тогда… вода полилась из вазы, я выключила воду.

Ишикава уже не кашлял, я поставила вазу на окно, он не смог взглянуть мне в глаза.

- Надеюсь, в турнире префектуры выиграешь ты, Юуто, - сказал он после паузы.

Последние два дня только я запомнила?

Но Томохиро вел себя так, словно разговор не был странным.

- Я выиграю в любом случае, - ухмыльнулся он.

- Остерегайся Такахаши, - сказал Ишикава.

Томохиро пожал плечами.

- И это тоже не проблема.

- Что?

- Он сломал запястье.

Ишикава усмехнулся.

- Веселая ночка, да?

- Именно.

И молчание. Комната казалась душной. На лбу у меня выступил пот. Я хотела выбежать отсюда.

Я уже не могла выносить духоту, Томохиро сказал:

- Что ж, тогда…

- Юуто, - сказал Ишикава. Он тяжело дышал и вот-вот мог закашляться снова. – Я не… то есть, я…

Томохиро отвел взгляд.

- Власть – ужасная вещь, - сказал он. – Беги от нее, пока можешь, - он пошел к двери, я последовала за ним. Я смотрела, как он поворачивает ручку двери, как напульсник сдвигается с запястья, приоткрывая старые шрамы, я понимала, о чем он говорил.

Власть была разной, но и Ишикава, и Томохиро пострадали из-за нее. И хотя я сильно хотела ударить Ишикаву, я начинала понимать, почему они были друзьями, и оставались до сих пор.

Они оба были испуганными и одинокими, но не показывали виду.

И теперь я собиралась бросить Томохиро.

Когда вернулась Диана с чемоданом на колесиках, я лежала на диване и переключала каналы. Вскочив на ноги, я встретила ее в прихожей, она склонилась, чтобы снять обувь.

- Тадайма, - сказала она с удивлением во взгляде. Я, наверное, выглядела как лунатик, но времени выспаться не было.

- Нужно поговорить, - сказала я.

Она замерла.

- Ты читала факс?

Я кивнула. Слезы, которые я сдерживала, потекли по щекам. Я вытерла их, но Диана подошла и обняла меня.

Объятия были так похожи на мамины.

- Ох, милая, - сказала она, прижимая меня к синей блузке, что пахла косметикой. Она отпустила меня, но держала руками за плечи и разглядывала. – Но это же хорошо? Дедушке стало лучше.

- Да, - сказала я. Голос ее доносился издалека, все тело онемело.

- Бабушка сказала, что они освободили тебе мансарду. Они все там починили. И хотят узнать, когда покупать билет.

- Дело в том, - сказала я, готовая взорваться, - что я не знаю, хочу ли уезжать.

Диана замерла, ее глаза расширились. Она покачала головой.

- Выпьем чаю, - сказала она, - и поговорим.

- Хорошо.

Сначала она ушли в ванную, а я разлила в два стакана остатки чая из черных бобов. Когда она пришла, я уже сидела на диване, потому она взяла свою чашку и села на подушку напротив меня.