Черное Копье

Его размышления прервал далекий отзвук трубящих тревогу рогов и едва слышный гул многих голосов.

«Похоже, наше отсутствие замечено», – подумал Фолко, пуская коня сухим верхом длинного увала.

Они скакали всю ночь, петляя и путая следы, чтобы сбить с толку возможных преследователей. Мало-помалу хоббит, задававший направление, стал забирать все больше и больше на северо-восток. Он помнил о яме, выжженной Небесным Огнем, и знал, что Вождь не минет ее.

Настало утро. Ясное, солнечное, бестревожное. Укрыв коней в густо заросшем распадке и оставив с ними Малыша, несмотря на его отчаянное сопротивление, Торин и Фолко, десять раз проверив каждую застежку доспеха, остроту и прочность каждой стрелы, осторожно, ползком двинулись вперед.

Миновав непролазные заросли орешника, с превеликим трудом пробившись сквозь частое переплетение его ветвей, они увидели прямо перед собой памятное хоббиту место. Он вывел к нему Торина безошибочно, шел, словно на солнце с закрытыми глазами. Комок Тьмы на дне оставался нетронутым – Фолко был почти уверен, что именно им и интересуется Олмер, что именно за ним он придет сюда, – и хоббит не имел права промахнуться.

– Муторно-то как, – скривившись и с трудом сглатывая, пробормотал Торин. – Ну чисто как пива перепил… дурного, донельзя дурного. Слушай, а ну как он не придет – за нами в погоню кинется?

– Не кинется, – уверенно сказал Фолко. – Это место ему важнее всех шпионов мира вместе взятых. В погоню он может отрядить кого-нибудь другого. Хотя народу у него здесь – раз-два и обчелся.

Их рассуждения прервал шум голосов – пока еще в некотором отдалении, но направляющихся прямиком сюда. Фолко и Торин сжались; хоббит мысленно горячо воззвал к всемогущей Варде Элберет, моля ее отвести взоры врагов от их тайного убежища… Однако Вождь оказался куда хитрее, чем они предполагали. Среди деревьев замелькали фигуры людей и троллей, тщательно обыскивавших каждый куст и каждое дерево. Ловкие ангмарцы, точно кошки, карабкались наверх, проверяя, нет ли кого в древесных кронах. Тролли ломали поросль подлеска, хазги обнюхивали всякую дырку в земле… Фронт прочесывающих приближался; Фолко в отчаянии закусил губу.

– Отползаем, Торин, – глухо вымолвил он.

Перед глазами все словно почернело на миг. Все их планы рушились, и теперь, пока не поздно, нужно было уходить… Они успели ускользнуть в самый последний момент. Издергавшийся Малыш едва не расплакался от разочарования, когда Торин в двух словах рассказал ему о случившемся.

– На-конь, друзья! – сохраняя присутствие духа, скомандовал Торин. – Давай к тому холму, Малыш, где еще засесть хотели…

Поросший высоким кустарником холм мог служить надежным убежищем. По обе его стороны тянулись не то старые, заросшие просеки, не то когда-то проложенные дороги. На этом месте друзья собирались устроить засаду; теперь же они просто повалились на землю, обессиленные и павшие духом.

Медленно тянулось время; все выше поднималось солнце. Ничто не нарушало спокойствия леса – пока Фолко не встрепенулся, точно разбуженный внезапным порывом холодного ветра. Словно ведомый чей-то невидимой, но бесконечно могучей дланью, он всем существом своим потянулся туда, к яме, сейчас окруженной четырьмя кольцами стражи. Мир распластался под ним в стремительном полете – и он вновь словно ощутил за спиной незримые крылья, как тогда, в памятном сне, впервые явившем его внутреннему взору Гэндальфа и прекрасное Заморье. Мелькнул ковер леса – и вот перед ним разверстая пасть ямы и одинокая человеческая фигурка на дне. Человеческая?! Как бы не так! Тьма клубилась в складках плаща; и сам плащ соткан, был из нитей колдовского ночного тумана, а глаза пламенели так, словно там, внутри черепа, пылали раскаленные угли. Вот широко разлетелись мглистые полы – человек? Нет, похожее на него существо нагнулось к земле… и острая боль ворвалась в сознание хоббита вкупе с горестным плачем немногих едва слышимых, невообразимо далеких и печальных голосов. А потом две Силы – уже знакомый Фолко клубок Тьмы где-то там, под зеленым покровом дня и жуткая получеловеческая, полуиномировая мощь, чуждая всему и всякому свету и радости, – слились, и, хотя хоббит этого не видел, его согнуло от невыносимой боли. Видение тотчас исчезло.

Он увидел тревожные лица друзей, услышал их голоса, но отвечать им не мог, подавленный и разбитый. Он точно знал теперь, что. Олмер нашел нечто влившееся в него и могущество Короля-без-Королевства возросло еще более.

Они снова опоздали.

Глава 4. КЛИНКИ НАГОЛО!

– Ну и что будем делать? – ни к кому в отдельности не обращаясь, вопросил Малыш, от безделья уныло полируя и без того сверкающий меч.

Фолко только-только пришел в себя после свалившегося на него видения – соединение Силы Олмера и Силы Небесного Огня вызвало у хоббита состояние, близкое к полуобморочному, подобно тому, как начинает кружиться голова у человека, нагнувшегося над крутым обрывом.