Черное Копье

Принц утвердительно кивнул, и тогда Маленький Гном заговорил снова:

– Но как же с Великим Драконом? Я все же хотел бы услышать, даст он нам ответ или нет? И если да, то какой?

– Великий Орлангур может открыть вам природу этого Вождя, – ответил Форве. – Но не слишком надейся, что он проникнется вашей страстью уничтожить его! Пойми, тангар, Золотой Дракон – он ни на чьей стороне, он не Свет и не Тьма, он Третья Сила! Как могу я заранее сказать тебе, что он возгласит вам? Нужно добраться – и услышать все своими ушами.

Пир был свернут в считанные минуты. Откуда-то привели коней, и Форве повел свой небольшой отряд на юго-восток. Эльфы ехали в молчании.

Блистающие доспехи были скрыты под видавшими виды серыми плащами, не лучились самоцветы, не сверкало серебро насечек, лишь волосы, чудные волосы воинов… сами подобные и золоту, и серебру, но многократно более прекрасные своей жизнью, вились по ветру, выбиваясь из-под высоких шлемов.

Сперва хоббит не мог понять, чем руководствуется отряд, выбирая направление, но потом, приглядевшись, заметил небольшую черную точку над горизонтом – орел кружил над одним местом, указывая путь.

Когда солнце стало клониться к закату, Форве скомандовал короткий привал. Коням дали какой-то приятно пахнущей жидкости из фляг – и утомленные животные тотчас приободрились. Здравур, напиток, восстанавливающий силы, был поднесен и друзьям. Фолко сразу же ощутил, как уходит боль в натруженных ногах и бедрах – словно и не было позади многих часов в седле.

Они скакали до глубоких сумерек, оставляя позади раскидистые дубравы, переходя вброд небольшие речушки, одолевая время от времени преграждающие дорогу овраги. Несмотря на здравур, силы начинали мало-помалу оставлять Фолко – и, словно угадав его мысли, принц дал знак остановиться.

– Ближе подходить нельзя, – одними губами, но так, чтобы расслышали все, произнес он. – Надо выяснить, кто они и сколько их там. Тогда решим, что делать.

Хоббит и гномы переглянулись, и Фолко решительно выступил вперед.

– Я проберусь, – сказал он, твердо глядя в глаза принцу.

Форве не улыбнулся, чего втайне боялся хоббит, но со всей серьезностью кивнул:

– Хорошо. Но тебя будут прикрывать Амрод и Беарнас.

Гномы хлопнули друг друга по плечу и, поправив доспехи, засели в первом ряду воинов-Авари, готовых к атаке; за хоббитом и двумя его спутниками сомкнулись кусты. Разведчики осторожно поползли вперед, сливаясь с серыми ночными тенями.

Сперва пришлось ползти по медленно повышающемуся склону, среди густого подлеска, но затем склон перешел в плоскую вершину – и они заметили часового. Невысокая фигура сидела на пне, в тени дубов; по огромному настороженному луку хоббит узнал хазга и уже потянулся было к метательному ножу, но Беарнас мягко остановил его. Эльф покачал головой и достал из коробочки на поясе щепотку беловатого, остро пахнущего порошка. Сделав хоббиту и Амроду знак ждать, Беарнас скрылся в зарослях. Спустя короткое время Фолко на миг показалось, что голову часового словно окутало легкое облачко, окутало и почти тотчас исчезло. Дозорный стал вдруг клониться на сторону и клонился до тех пор, пока не свалился с пня. До слуха хоббита донеслось его сонное похрапывание. Беарнас встал из кустов в двух шагах от уснувшего дозорного и махнул товарищам, делая знак приблизиться.

Лес кончался. Они смотрели вниз, в узкую ложбину, стиснутую двумя могучими холмами: там, внизу, среди орешника, горел небольшой, едва заметный костер. Вокруг сидело десятка два хазгов, чуть дальше щипали траву их кони.

Амрод жестом показал, что можно возвращаться; дело оказалось более легким, чем они рассчитывали, но хоббит остановил его.

– Я хочу послушать, о чем они говорят, – сказал он. – На допросе – это уже не то… Вдобавок вдруг мы не сумеем взять того, кто знает больше всех?

Эльфы переглянулись и молча кивнули. Взглядом простившись с ними и взяв в зубы метательный нож, Фолко осторожно пополз вниз по склону, хоронясь в густом орешнике; эльфы наложили стрелы на тетивы, готовые к стрельбе.

Вскоре Фолко был уже на дне ложбины. Он не чувствовал страха, в нем ничего не обмирало, как раньше, душа не уходила в пятки, и поджилки не тряслись; исчез даже обычный азарт. Перед ним было дело, и он должен был исполнить его наилучшим образом. Затаившись в высокой траве, он стал прислушиваться. Хазги говорили на своем странном наречии, но Фолко, хоть и с пятого на десятое, все-таки понимал, о чем идет речь, – не зря же он провел несколько месяцев в одном отряде с воинами этого народа. Говорил старый, седой как лунь хазг; четверо молодых воинов слушали; остальные же, по-видимому, дремали после ужина. С первых же разобранных фраз с Фолко тотчас слетело все его спокойствие, сердце заколотилось, лоб покрылся испариной – речь шла о Небесном Огне и о том, каким образом Вождь связан с ним!

– Великая сокрыта Сила в Небесном Огне, – чуть нараспев говорил старик.