Черное Солнце

— Уже вернулись? — Нико и Элизабет говорили о какой-то ерунде, когда Диармайд и Мелисса вернулись.

— От кошмара остались одни кости… — с сожалением сказал Диармайд.

— А чего ты ожидал? Энергия смерти одна из самых разрушительных в мире.

— Его кости ещё можно спасти? — с надеждой спросил Диармайд.

— Ну… возможно, — Нико сдвинул шляпу на лоб, чтобы почесать затылок, — а что?

— Я хочу сделать себе копьё. А его кости выглядят очень многообещающе.

— Ладно… — вздохнула Элизабет, — принесу я тебе кости.

— Лучше всего подойдут нижние рёбра, они ближе всего находятся к кристаллу и наиболее сильно пропитались его маной, — поспешил сказать Диармайд, пока Элизабет не исчезла.

— Я и без тебя знаю какие кости лучше всего использовать, — фыркнула Элизабет, — будет ещё какой-то младенец учить меня…

— Мне нужны кости, чтобы сделать короткое…

— Я знаю, какое копьё использовал Диармайд. Короткое, с широким, листовидным наконечником, — Элизабет исчезла.

— Хорошо, что мы идём в Рим, — прочистил горло Нико, — есть у меня там один знакомый кузнец. Думаю, он сможет смастерить отличное копьё, только стоить это будет дорого, очень дорого.

— Как думаешь, тайник Фальконе в Сорренто ещё цел? — спросил у учителя Диармайд.

— Нет, в Сорренто уже давно ничего ценного нет, Артуро продал всё когда бежал, а вот тайник в Риме стоит проверить, — задумчиво добавил Нико, постучав указательным пальцем себе по подбородку.

Глава 24

Из квартиры Элизабет открывался просто умопомрачительный вид на площадь Навона. Шумная, наполненная туристами со всех уголков «цивилизованного мира», она пестрела жизнью и витринами именитых брендов. Удивительно насколько сильно могут отличаться два мира, существующих рядом, рука об руку, как параллельные вселенные. Мир людей: шумный, мимолётный и переменчивый, где в один день твоя жизнь может полнится от скуки и рутины, чьей отрадой служат естественные прелести жизни, если тебе повезло, а на следующий этому может прийти внезапный конец, если на то будет воля сильных. А мир магов, с другой стороны — постоянный, втайне вершащий судьбы слабых, полный естественной жестокости и борьбы, непрекращающейся веками. Несмотря на возможность обрести вечную жизнь — порог в сотню лет переживают единицы. Чаще всего маги становятся жертвами собственных амбиций или мира, за пределами безопасных для людей территорий. Этот самый загадочный порог переступают или очень осторожные, или невероятно сильные маги. Другие могут приподнять завесу таинственности только благодаря собственной силе или стечению случайных обстоятельств, но надолго, в мире живых, они чаще всего не задерживаются, оставляя жизни на бесчисленных полях сражений.

Диармайд удивлялся хрупкости этого мирового устоя и его жизнеспособности. Вот там, внизу, ходят люди, уверенные в том, что они вершина мира, что маги, благодаря отрядам специального реагирования — сидят на короткой цепи, даже не замечая того, как эти самые маги невидимой рукой управляют их миром, силой и хитростью изменяя его под свои нужды.

Интересно, они вообще заметили усиление ордена Тамплиеров, или бытие под властью Ватикана затуманило их мировоззрение окончательно?

— Копьё будет готово через неделю. Мастер обещал даже подобрать для тебя пространственное кольцо, чтобы удобно было носить оружие. Чёрт… красивый вид, — Нико опёрся о перила на балконе и посмотрел на наполненную людьми площадь.

— Видел бы ты Рим раньше, до изобретения электричества. Тогда многочисленные огоньки, в окнах многоэтажных домов, казались сказочным миражом, а во время праздника Святой Розы — город вообще преображался, становясь похожим на одну большую ярмарку. Для мага, бодрствующего только в ночное время суток, этот город становился целым миром, — отозвалась Элизабет. Из-за болезни девушка была вынуждена сидеть в крохотной комнатке, лишённой окон. Там помещалась только просторная королевская кровать, с шелковым постельным бельём, ярких цветов. Она уже третий день проводила там, поглощая одну бутылку красного сухого вина за другой, при этом ни капли не пьянея.

— Но я застала только его зарождение… — поникшим голосом ответила девушка, — совсем скоро началось мировое поветрие, навсегда изменившее жизни магов.

— Как человек, чьё лекарство вот-вот будет готово, ты кажешься очень грустной, — повысил голос Нико, чтобы Элизабет было легче их расслышать.

— Я столько раз «вот-вот должна была получить лекарство», что просто устала надеяться. Меланхолия приходит с возрастом, или с умом, короче тебе она светит только если ты проживешь ещё одну-две сотни лет… — с ехидством в голосе ответила Элизабет. — Сработает лекарство или нет — никто не знает, ни я, ни вы. Всё что я могу — ждать результата и делать всё что в моих силах.

— Диармайд, идём прогуляемся, — Мелисса вышла на балкон, уже одетая в летнее белое платье, покрытое несколькими большими разрезами, так любимыми ею.

— Пошли, — без колебания отозвался парень.

— Дети, не шалите. Привлекать к себе внимание в Риме очень опасно и глупо. Эх, с вами пойти, что ли… — размышлял Нико.