Черное солнце, желтый песок

Марат сидел в одиночестве в закусочной "Шаверма-кебаб" и потягивал стакан теплого апельсинового сока, наблюдая, как азербайджанский студент в шляпе шеф-повара с легкостью готовит его заказ - картофельные оладьи и два яйца в виде омлета. Он проснулся всего полчаса назад, и это было ближе к обеду, чем к завтраку. За ночь он просыпался сотни раз, заново переживая разговоры с Даной, Литовченко и Зоей. Каждый раз, когда он видел их во сне, они становились все более зловещими, более настойчивыми. Зоя, конечно, была потрясена тем, что он ей рассказал, но быстро согласилась помочь ему всем, чем сможет. Он велел ей только ждать, быть в курсе происходящего и передавать любую информацию, которая может ему помочь. Он не просил ее интересоваться делами Файзуллы. Она могла бы сделать это, если бы захотела, но он пока не собирался просить ее об этом. Просто возможность поговорить с ней сняла с него тяжесть. Она была ошеломлена, узнав о 'жучках' в доме. Оба они знали, как много они обещали себе. Он подозревал, что Зоя чувствовала себя глупо, как и он, подобно подростку, который внезапно осознает, как беспечно он играл, будучи взрослым в мире, гораздо более сложном, чем он думал.

В то утро по дороге в закусочную он остановился у автобусной остановки и набрал номер, который дала ему Дана. Прошло четверть часа, но он не получил ответа. Позже, после того как он выпил первый теплый апельсиновый сок, а одинокий азербайджанец принес ему второй, он снова позвонил по мобильному, уже из закусочной. Ему было необходимо сообщить Дане о своем разговоре с Литовченко, но ответа по-прежнему не было. Съев яичницу и выпив первую чашку кофе, он решил повидаться со своими информаторами, просеивающими информацию в прессе, в частности с давним знакомым Евгением Шофманом.

Ему нужно было знать, что происходит вокруг. Если информация о работе контрабандистов просочилась так сильно, как сказал Кулиев, должны были появиться подробности. Шофман должен был знать эти подробности.

Он снова подумал о сестре. Если с Даной нельзя было связаться по номеру, который она ему дала, значит, что-то пошло не так. Может быть, хотя это было маловероятно, следовало попытаться установить с ней контакт другим способом. Надо было встретиться с Шофманом. Если бы Марат смог найти его сейчас, это был бы прорыв. Он посмотрел, как часы отстчитали очередные пятнадцать минут, заплатил азербайджанцу и последний раз набрал искомый номер. Он снова не получил ответа.

Он поехал на стоянку рядом с "Пятерочкой". Оставил машину на своем обычном месте и прошел пешком до Кофе-бара 'YOU CAN coffee'. В этом месте плотное движение образовало бесконечную линию по узкому коридору улицы, пока Марат нетерпеливо пробирался сквозь плотный поток пешеходов. Трое маленьких юрких таджикских мальчиков, которых называли "уличными мышами", потому что они, казалось, жили на кривых улочках вдоль проспекта, пронеслись мимо него, с гиканьем мелькая на блестевшем после дождика тротуаре. Укрывшись под навесом здания, они задержались перед выцветшими фотографиями обнаженных моделей, прежде чем снова выскочить на сырой бетон, расталкивая толпу на бегу.

Наконец Марат подошел к заветной кофейне. Среди постоянных посетителей заведения были его коллеги из других изданий: татарин Равиль Данов и миниатюрный Женя Шофман, которые работали в команде. Они были главными источниками новостей для Марата, и их информация была невероятно точной. Как и Кулиев, они знали отца Марата с давних времен. Когда Громов вошел в помещение, Равиль заметил его и с интересом наблюдал, как он приближается. полуприкрыв веками глаза. Его длинные руки свисали с безвольных запястий, лежавших на коленях, когда он присел на низкий табурет.

- Ну что ж ... посмотри, кто притащился, - протянул он.

- Привет, Равиль. - сказал Марат, снимая летний плащ и усаживаясь на такой же табурет, который татарин пододвинул к нему.

Данов посмотрел на него без всякого выражения.

- Где Евгений? - спросил Марат. Он достал из кармана платок и вытер маслянистый пот, который начал стекать по вискам.

- Шофман обедает с интересными людьми в кафе "Агава". Он должен был вот-вот вернуться. Где ты пропадал?

- Здесь и там. Просто был занят.

Он оглянулся через плечо на беспрерывное уличное движение и поморщился от яркого света, исходившего от хрома и стекла. Равиль наблюдал за ним.

- Женя интересовался тобой, - сказал Равиль, вытряхивая из пачки мятные пастилки и беря их губами. Он пососал конфеты, прежде чем продолжить разговор. - Он подумал, что, может быть, ты заболел, - добавил он. - Я сказал ему, что ты просто занят. В последнее время все очень заняты.

Марат уперся локтями в колени и наклонился к Равилю, не глядя на него.

- Ты уже слышал о Кулиеве?

Равиль покачал головой.