Черные крылья Ктулху — 2

Вскоре Тед получил повышение и, как следствие, стал подолгу засиживаться в офисе. Денег теперь хватало с лихвой, поэтому Петра уволилась. Тед купил дом, где Петра бесцельно слонялась из угла в угол, гонимая страхом превратиться в собственную мать, чья жизнь напоминала истошный крик, постоянно подавляемый на протяжении трех десятилетий.

Единственным спасением было валяться в гостиной на диване и предаваться праздным мечтам. Мечтам о детской на втором этаже с колыбелью, ярким креслом-качалкой и целым зоопарком мультяшных зверушек на карусельке под потолком.

Как-то вечером, разомлев, Петра поделилась своими фантазиями с Тедом, а в ответ услышала, что о детях они поговорят, когда придет время. Время значило для него все — всегда.

Та ночь положила начало беспросветной череде кошмаров. Варьировался сюжет, но не суть, где Петру неотступно преследовало прошлое. Иногда ей снилось, будто на вечеринке ее осаждают бывшие бойфренды, которые с явным удовольствием передают друг другу телефон и рассказывают Теду обо всех ее ошибках и постыдных проступках. Иногда снился родительский дом — ветхая развалина, где поселился измученный призрак матери. Но самым страшным было, когда отец, страдающий чем-то вроде приступов бешенства, гнался за ней по бесконечным лестницам с криком: «Беги! Беги! Кто не спрятался, я не виноват!» Петра просыпалась в холодном поту и потом еще долго не могла уснуть.

4

Штольня оказалась извилистой тропой под куполом, свитым из толстых лоз и буйной зелени. Заросли были очень густыми, без единого просвета, и в результате складывалось впечатление, будто шагаешь по узкому душному тоннелю. Своды нависали так низко, что глупцам, отважившимся сунуться в Штольню, приходилось одолевать крутой подъем в полусогнутом состоянии. Чарли и Дуглас возглавляли процессию с огромными рюкзаками на спинах, волоком перемещая контейнер. Оба явно поднаторели в походах, в отличие от Петры, которая прилагала все силы, чтобы не упустить их из виду. Тед плелся в хвосте. Петра покосилась на его мокрое от пота, раскрасневшееся лицо, гадая, чем вызвана такая метаморфоза: тяготами путешествия или злостью.

— Приближаемся к вершине, поэтому смотреть в оба! — крикнул Чарли. — Спуск очень крутой, приготовьтесь бежать.

— Бежать? — взвыл Тед. — Да вы издеваетесь!

— Можешь скатиться кубарем, — предложил Дуглас, не оборачиваясь.

Петра не утерпела и украдкой глянула на Теда — тот побагровел от беспомощной ярости пополам с уязвленным самолюбием.

Остаток пути проделали молча. Наконец Чарли воскликнул:

— Мы на месте. Спускаемся!

Они с Дугласом вскарабкались на вершину и растворились в зеленом тоннеле.

Добравшись до узкого выступа, Петра словно очутилась в эхокамере. Приглушенный топот шагов по склону контрастировал с громким гулом, какой бывает, если припасть ухом к морской раковине.

— Шевелись! — рявкнул Тед, подойдя ближе.

Миновав гребень, Петра ринулась вниз. На мгновение почудилось, будто мир сместился с оси и бешено завертелся — все вокруг устремилось вперед, в пропасть. Зеленые своды буквально пригибали к земле, тоннель превратился в трубу, куда не проникал воздух. Почва под ногами вспучивалась, торчащие лозы и булыжники напоминали минное поле. От страха споткнуться и сломать шею Петра начала кричать. За спиной раздался смех.

Пару секунд спустя в конце тоннеля возник заветный свет. Вспыхнув, словно спичка, солнечные лучи озарили выход из Штольни. Топот шагов смолк, а может, потонул в оглушительном рокоте.

Последний рывок — и Петра пулей выскочила на площадку, сложенную из гладких каменных плит. В глаза ударил ослепительный свет — на долю секунды почудилось, будто мир охватили языки белого пламени. Петра невольно сощурилась, но продолжала бежать. Каждый шаг звоном отдавался в голове, однако Петра не могла остановиться. Казалось, забег будет длиться вечно, но внезапно на пути возникла невидимая преграда. Удар пришелся в живот. Из легких словно выкачали весь воздух. Петра покачнулась, открыла глаза и увидела Чарли. Он крепко держал ее за талию, в темных блюдцах солнцезащитных очков отразилась ее перекошенная, в красных пятнах физиономия, пряди волос слиплись от пота.

— Осторожно, — предупредил Чарли. — Дальше обрыв.

Сквозь ослепительную световую завесу постепенно проступили окрестности. Внизу простирался безбрежный океан, солнечные блики на его поверхности вспыхивали мириадами бриллиантовых искр.

— Правда, завораживает? — раздался за спиной голос Дугласа.

Петра не слышала, как он подошел, и вздрогнула от неожиданности.

— Да, перед таким зрелищем трудно устоять.

— Ты уж постарайся. Тут лететь вниз почти километр.

— Глазомер у меня неважный, поэтому поверю на слово. С ума сойти… здесь так…

— Очень круто, согласен. Первое время после переезда я наведывался сюда регулярно. Чарли дал наводку. Он с ранних лет мотается на Край света. Не потусить, конечно, а так, побыть наедине с природой, подумать.

— Неудивительно. Вряд ли найдется много желающих попить пивка над таким обрывом.

— Или никто из них просто не выжил, чтобы о том рассказать.