Черные Земли

Они прошли между двумя хрустальными шпилями и очутились во дворе, пластинчатые стены которого литым золотом засияли в свете фонарей, которые захватили с собой солдаты. Йенсени трудно было рассмотреть, где именно они идут, а Дэмьен то и дело спотыкался; многократно отраженный свет воздвигал наряду с подлинными стенами множество ложных, а пару раз настоящая стена оказывалась в такой глубокой тени, что девочка лишь чудом не натыкалась на нее. Солдаты вроде бы ориентировались здесь хорошо, но, разумеется, они попали сюда не впервые; Йенсени не сомневалась в том, что любой чужак, попав сюда в одиночестве, непременно заблудится и запутается, как муха, увязшая в паутине, и будет не способен пройти и десяти футов, ни обо что не ударившись.

Тем временем они пошли куда-то вниз. Вниз из хрустального мира, вниз под землю, по лестнице, грубые ступени которой были высечены в черной скале. Девочке и самой было трудно спускаться по такой лестнице, и она представляла себе, каково приходится Дэмьену, – в его нынешнем состоянии и в ножных кандалах. Казалось, этот спуск затянулся на целую вечность, и лишь потому, что Йенсени считала настенные фонари, которые зажигал, проходя мимо них, ракх-капитан, она представляла себе, на какую глубину они уже спустились. Она насчитала десять фонарей. Что было равнозначно десяти маршам чудовищной лестницы. Достаточно глубоко, чтобы она и думать забыла о том, чтобы отсюда выбраться.

У подножия лестницы их поджидала большая комната, у ближней стены которой стояло несколько ламп. Ракх зажег их, и во время вынужденной остановки Дэмьен несколько отдышался. По-прежнему ли воздействовало на него зелье или он просто ослаб, простудившись в промокшей одежде и находясь так долго на холоде? Девочка надеялась, что все дело в зелье. А ведь ракх сказал, что его воздействие скоро закончится!

Прямо посреди комнаты, разделяя ее надвое, проходила железная решетка, настолько частая, что даже Йенсени не без труда могла заглянуть сквозь прутья. Внезапно – и с внезапным ужасом – она поняла, что их собираются запереть и оставить здесь. Интересно, надолго ли? Она бы наверняка принялась молить тюремщиков, чтобы они открыли ей это, не понимая на все сто процентов, что они ни за что не скажут. И сейчас ей не оставалось ничего другого, кроме как позволить завести себя сквозь узкую дверцу в темницу. Следом за ней туда же затолкнули Дэмьена. Ручные кандалы с него, правда, сняли. Что ж, хоть это принесло какое-то утешение.

– Его Высочество велели мне извиниться перед вами за характер оказанного приема, – напоследок обратился к Дэмьену ракх. Тяжелая железная дверца захлопнулась, затем ее заперли на замок. Йенсени почувствовала, что ее охватывает паника, надо было только не выказывать этого внешне. – Будучи колдуном, вы понимаете необходимость подобных мер. Мы не можем позволить вам свободный доступ к земной Фэа.

Почти ничего не видящими глазами Дэмьен осмотрелся в темнице. Гладкий пол, грубые каменные стены и практически ничего больше. Он уже собрался было сказать что-нибудь, но дар речи временно оставил его. Наконец Йенсени, разгадав его мысль, обратилась к тюремщикам сама:

– Нам понадобится вода.

Возникла пауза. Долгая пауза. Затем ракх-капитан лениво кивнул:

– Я распоряжусь.

– И еда, – расхрабрилась девочка. – Еда нам понадобится тоже.

Рядовые солдаты, казалось, обомлели от подобной наглости, но капитан остался невозмутим.

– И еда, – согласился он.

– И одеяла. Нам нужны одеяла. И может быть… какая-нибудь одежда. Все равно какая, лишь бы была сухой. Это нужно ему, – умоляюще закончила она.

Зеленые глаза неотрывно смотрели на нее – испытующие, оценивающие, предостерегающие.

– И это все? – холодно спросил ракх.

– Нет. – Умоляющий тон и в то же самое время навязчивость – все это было не по вкусу и самой Йенсени, но, с другой стороны, что еще ей оставалось делать? Сейчас ей надо было действовать за них обоих. – Нам нужно что-нибудь… по нужде, – неуклюже пояснила она. И добавила: – Не хотите же вы, чтобы мы делали это прямо на пол.

Ракх сначала промолчал. Потом на лице у него что-то дрогнуло. Пожалуй, это можно было назвать улыбкой.

– Не хочу, – спокойно подтвердил он. – Мы не хотим, чтобы вы делали это прямо на пол. Я распоряжусь, чтобы что-нибудь принесли.

Он приказал солдатам покинуть помещение. Йенсени показалось, что перспектива выбраться на самый верх, а потом вновь спуститься сюда, не очень их привлекала, однако возразить они не посмели. Когда последний из них вышел, ракх вновь посмотрел на девочку и кивнул на Дэмьена:

– Когда зелье выветрится, можешь сказать ему, что Принц разберется с ним завтра ночью. После того как встретится с другим гостем.

И вот он ушел, оставив их в сыром и холодном подземелье. Дэмьен без сил рухнул на гладкий каменный пол, а девочка присела рядом, отчаянно желая помочь ему и не зная как. Он тяжело и хрипло дышал, лоб у него был на ощупь горячим. Лампы у дальней стены кое-как освещали темницу, и Йенсени могла рассмотреть, как плохо он выглядит.