Черный ангел Эльхайма

На последнее надежды почти не было. Но Уникум, с видом чуть ли не спасителя человечества, выудил из кармана грязный клочок бумаги, огрызок карандаша и написал не только название альманаха, но и номера журналов, и даже страницы. Марори на радостях чмокнула его в щеку и пулей вылетела из библиотеки.

В архивах было пыльно, холодно и сыро. Марори почти сразу одолел удушливый приступ кашля. Попытка уговорить архивариуса разрешить ей вынести журналы для самостоятельной работы закончилась полным фиаско: старик упрямо твердил, что все альманахи находятся в единственном экземпляре, а некоторые представляют историческую ценность. Пришлось работать прямо в подвале, кутаясь в куртку и не обращая внимания на пляшущие от холода зубы.

Уникум был прав: идеи, которые исповедовали ученые, в самом деле попахивали околорелигиозным, фанатичным бредом. И опирались они на откопанное в древних письменах пророчество о том, что печати на Апокалипсисе вот-вот должны рухнуть, и мир погрузится в пучину кровавой войны и бедствий, в которых никому не спастись и не выжить. Этих людей объединял не только интерес к науке и то, что все они были простокровными, но название, которое прицепилось к ним с подачи какого-то журналиста, – Светочи истины. Пафосное название, за которым скрывались имена увешанных всевозможными регалиями ученых, отнюдь не походивших на фанатиков. А в массовый психоз Марори отказывалась верить.

Строчка за строчкой, буква за буквой Марори восстановила хронологию событий. Пророчество, вокруг которого сплотился круг последователей, громкие заявления для прессы, десятки научных статей, каждая из которых выглядела, мягко говоря, бредом душевнобольного. Потом тянулись годы тщетных попыток найти спонсора, готового вложить деньги в экспедицию и в дорогостоящий инвентарь, но при этом принимать на веру и предлагаемые домыслы. Заметки о «светочах» становились все меньше, пока научный мир не взбудоражила сенсация: меценат найден, экспедиция заканчивает последние приготовления. Следующая статья датировалась двумя месяцами позже, и в ней говорилось, что ученые прибыли на место, отыскали алтарь и приступили к раскопкам. Еще через три недели – небольшая заметка о том, что из-за резко ухудшившихся погодных условий раскопки пришлось на какое-то время свернуть.

А потом, словно «горячие пирожки», одна за другой шли разгромные обличительные статьи о том, что ученые ничего не нашли. Некоторые называли их последними инфантильными романтиками, другие прямо обвиняли в попытке выцедить деньги из мецената, который пожелал сохранить инкогнито. В последнем альманахе вместо статьи на весь разворот отыскалась небольшая заметка внизу страницы. И возле нее - фотография всех «светочей» на фоне древнего алтаря, покрытая позорной типографской печатью с грифом «Мошенники».

Марори поднесла страницу ближе к свету и снова воспользовалась лупой, хоть в этом не было необходимости. Среди трех десятков лиц она легко узнала знакомые черты.

Черты человека, которого до сих пор мысленно называла своим отцом.

Но и это открытие не стало неожиданностью. По крайней мере, не такой сильной, как ее собственная память, которая сигнализировала, что в забытом прошлом все произошедшее не было для нее новостью.

Из архива она вышла спустя несколько часов, нашпигованная колоссальным объемом информации, словно фаршированная рыба. И практически сразу телефон «ожил» входящим вызовом.

— Проклятье Темных, нильфешни, где тебя носит?! – набросился на нее Марроу.

— Я была в архиве, - все еще не до конца вынырнув в реальность, на автомате ответила она.

— Полчаса пытаюсь тебе дозвониться, а в ответ «абонент не может принять ваш звонок».

Сказано это было с таким выразительным раздражением, что Марори с трудом не поддалась желанию просто положить трубку и избавить себя от его нападок. К счастью, эрэлим быстро остыл.

— Я был уверен, что ты снова во что-то вляпалась. Если бы ты не ответила на этот раз, я бы поднял на уши весь Эльхайм.

— В архивах просто слабый сигнал, - продолжая думать о своем, пояснила она. – Куда мне отсюда деться, когда я даже за порог выйти не могу, если не отчитаюсь перед тобой лично.

— Очень надеюсь, что ты просто не слишком умно шутишь, - проворчал он, - а на самом деле понимаешь – и помнишь! – что даже в стенах Эльхайма ты не можешь быть полностью в безопасности.

— Все потому, что кто-то запретил мне брать с собой Сатиса.

— Ты знаешь условия: твое кровожадное порождение выйдет за пределы комнаты только в наморднике и на поводке.

— А ты знаешь, что этому не бывать, даже если небо упадет на землю. Ты зачем звонил?

— На тебя пожаловалась Фину. Сказала, что опаздываешь, не соблюдаешь правила, нарушаешь распорядок и не приносишь клубу никакой пользы.