Черный Дождь

Теперь молодая женщина была совершенно сбита с толку, как и предполагал Леннард. Роль привередливого писателя позволила бы ему находиться в номере столько, сколько ему нужно, не вызывая подозрений.

— На какой срок вы хотели бы снять номер?

— Пока не закончу. Я имею в виду, писать мою книгу. Знаете, мне всегда нужна смена обстановки, когда я пишу новую книгу. Новые условия — новые идеи.

— Понятно. Могу предложить вам отличный номер на третьем этаже, с видом на парк…

Леннард вложил в голос столько высокомерия, сколько, на его взгляд, было достаточно для писателя, одержимого успехом и поглощенного с собой.

— Милочка. Вам действительно стоит больше читать. Чтение тренирует клетки вашего мозга.

— Простите?

— Я же вам ясно дал понять, что ненавижу птичий гам. Ничто так не мешает сконцентрироваться с утра, как пение дроздов за окном.

— Да, да, конечно, номер с окнами на улицу. Или машины вам тоже помешают? Это улица с односторонним движением, но…

— Нет, машины не проблема. Я вырос в доме у четырехполосной магистрали. Машины не чирикают. Они издают ровный, негромкий шум, который обычно успокаивает меня.

В отеле не оказалось лифта, но в номере было довольно уютно: голубые обои с тонким рисунком, старинная металлическая кровать и современная ванная комната со всеми удобствами. Перед окном стоял небольшой стол, на который Леннард положил ноутбук (отсюда ему будет легко наблюдать за входом в дом Павлова). Он дождался двух часов и лишь тогда отправился в квартиру объекта.

В это время дня обычно на улице меньше всего людей. Допотопный замок на двери в подъезд он вскрыл с первого раза. А вот с дверью в квартиру пришлось немного повозиться и использовать специальный инструмент, не оставляющий следов. То, что он делал, конечно, было незаконно. Проникновение в квартиру объекта считалось исключительной ситуацией даже по меркам Treidel Security, к которой обращались лишь тогда, когда были уверены, что человек, за которым следят, не станет выдвигать обвинения, если этот факт вскроется. В случае с Павловым этот риск был невелик. Он не стал бы предпринимать действий против своего работодателя, даже если бы тот не доверял ему. В его работе это было в порядке вещей. Кроме того, вряд ли у него хватило бы смелости открыто признать, что он не может защитить от несанкционированного проникновения и прослушки даже собственное жилье.

Квартира Павлова была обставлена по последней моде. На стенах висели гравюры с автографами художника. Насколько Леннард мог судить о живописи, особой художественной ценности они не представляли и использовались просто для украшения. В одной из комнат он нашел скамью для гребли, гимнастический коврик и стойку с гантелями разного веса. На полке стояла коллекция трофеев. До начала службы в элитном подразделении GSG9 Павлов был чемпионом Федеральной земли Берлин по спортивной гимнастике. После службы в спецназе он поработал в охранной компании и два года назад перешел в Always Online.

Большая кровать была застелена мятым черным сатиновым постельным бельем. В целом квартира выглядела весьма неуютно. Видимо, Павлов проводил здесь меньше времени, чем в гостиничных номерах, в которых останавливался, когда сопровождал шефа в деловых поездках. Леннард вмонтировал камеры в потолочные светильники в спальне и гостиной и установил микрофоны в некоторых розетках и выключателях. Если бы Павлов принялся искать их с помощью соответствующего оборудования, то нашел бы очень быстро. Такое оборудование у него в компании, безусловно, имелось. Но Леннард почему-то был уверен, что Павлов пока не подозревает, что за ним могут следить. Ну а если и подозревает, то факт, что он станет искать «жучки», сам по себе будет говорить о многом.

Спустя полчаса Паули закончил работу и тщательно удалил все следы своего присутствия. Еще какое-то время он прислушивался у двери, пока не убедился, что никто не засечет его на лестничной клетке. После этого он вышел из квартиры и запер ее, позаботившись о том, чтобы дважды повернуть ключ в замке, как это делал Павлов.

Он вернулся в гостиничный номер и включил систему, установленную на ноутбуке. Мини-камеры были настроены как надо — он мог обозревать сверху почти всю квартиру. Микрофоны тоже работали без помех. Теперь оставалось только ждать.

48

Командир отряда поднял руку.

Бернд Клауке напрягся, бросил быстрый взгляд на коллег, которые, одетые в одинаковые черные кевларовые пуленепробиваемые костюмы, притаились на лестничной клетке. Их лица скрывали горнолыжные маски. Он откинул козырек шлема, снял с предохранителя пистолет-пулемет Heckler & Koch MP5 и подал сигнал: большой палец вверх. Наконец-то его день настал! Сердце в груди забилось сильнее. После двух лет рутины он получил то самое единственное задание, которое действительно имело значение. Именно ради этого дня он прошел тщательный отбор в спецназ Государственного управления уголовной полиции. Они возьмут этих гребаных террористов за яйца!

— Вперед! — раздался голос командира.