Черный Дракон

Само же сокрытое за стенами здание поражало своей утонченностью, словно бы представляло из себя одну из императорских резиденций, а вовсе не укрывающуюся в глуши крепость воинского ордена. Впрочем, это в полной мере отражало честолюбие ее обитателей.

Довольно высокое здание из светлого камня венчали три башни, верхняя из которых, при ближайшем рассмотрении, оказывалась гордым носителем флюгера в виде стрелы — слишком массивного, чтобы иметь какое-то практическое значение. На переднем фасаде и вовсе пестрели крупными цветными пятнами традиционные для имперской архитектуры витражные окна, тут неизменно изображавшие великие деяния Ордена. Самое большое, хорошо заметное уже от самых ворот, представляло собой изображение скрюченного и будто еж усыпанного стрелами человека, за спиной которого расправились огромные нетопыриные крылья.

"Будто бы и впрямь они у него были," — кисло думает комендант, без интереса оглядывая здание и задерживая взгляд лишь на потускневшем от времени изображении Орла.

Его спутники, оказавшиеся здесь впервые и теперь один за другим въезжающие на площадку за воротами, оглядываются по сторонам с не скрываемым удивлением и любопытством. Чуть поодаль упражнявшаяся с луками на специально оборудованной площадке шайка юнцов лет пятнадцати останавливается и принимается что-то бойко обсуждать, то и дело указывая на прибывших пальцами. Дитрих спешивается с лошади первым, давая остальным знак следовать его примеру. Минуло уже три дня с тех пор, как плотное покрывало снега укрыло и южную часть империи, существенно затруднив путь через лес и горы, и, спустившись вниз, он мигом утопает едва ли не по колено.

— Комендант, — вежливо окликает его их провожатый, подводя собственную лошадь за узду. — Дозорные доложили рыцарю-командору о вашем прибытии, он желал встретить вас лично. Не беспокойтесь о конях, — он мельком оглядывает собравшихся вокруг них людей, внимательно вслушивавшихся в разговор, — наши конюхи о них позаботятся.

Комендант коротко кивает и передает поводья как раз подоспевшему к ним парнишке. Рыцари Ордена являлись гордыми обладателями эльфийских скакунов — лучших, что только ступали на земли Материка — и не доверять собственную кобылу заботившимся о них людям у него не было никаких причин.

Наблюдавший за тренировкой юных рекрутов кассатор что-то кричит, заставляя тех, испуганно встрепенувшись, вновь похвататься за свои луки окоченевшими руками и продолжить одну за другой всаживать стрелы в мишени. Оставив за спиной возникшую у ворот возню, комендант приближается к обнесенному низкой оградой стрельбищу и облокачивается на один из вбитых в землю кольев. Мишени в ста шагах от четверых ребятишек — человеческие фигуры с размеченной красной краской грудью.

— Меткие засранцы, — замечает подошедшая к нему девушка, когда один из ребятишек с первой же попытки попадает ровнехонько в центр обозначавшего сердце пятна.

— Не будут меткими — придется им вернуться к родителям и до конца своих дней так и прожить простыми бастардами, — Дитрих одного за другим оглядывает будущих служителей Ордена. Меткий паренек меж тем всаживает вторую стрелу прямиком в древко первой, заслужив тем самым одобрительный кивок наставника и завистливо-восхищенные взгляды товарищей. — Разузнать, кто их родители, и окажется, что на защиту империи своих представителей отправили все дворянские роды Делориана.

Она издает короткий смешок, не отрывая глаз от стрельбища и неосознанно поглаживая перекинутый через грудь ремешок собственного колчана.

— Не стану тебе мешать, если желаешь утереть им нос.

Стоящую возле него девушку зовут Вивиан Юнг, и от роду ей всего девятнадцать лет. В плечах она совсем не по-женски широка, а русые волосы истинной северянки коротко обстрижены для удобства. А еще, что для самого коменданта имеет куда большее значение, чем все прошлые качества вместе взятые, она — лучшая лучница его гарнизона.

Вивиан задорно улыбается, демонстрируя ровные зубы:

— Предпочитаю не унижать людей младше себя, — она вновь отворачивается, и он бросает взгляд на ворота и медленно подтягивающихся к ним спутников, что уже пристроили своих лошадей. — А их происхождение... Я слышала, законный сын герцогини, в отличие от командора, тот еще лоботряс и пьянчуга, над которым потешается весь двор — настоящий позор для рода матери императора. Да и сами вы по себе должны знать, что... — она запинается и вмиг розовеет. — Простите, комендант, мне не стоило.

— Я не стесняюсь ни своего происхождения, ни нынешнего имени, Вив, — он дружески хлопает ее по плечу, с трудом скрывая удивление от ее смущения. Прежде собственная позиция в этом вопросе казалась ему совершенно очевидной и для других людей, в особенности для подчиненных, пусть и не поднимавших этой темы, но постоянно бывших рядом. — Я рад служить императору и горд, что лично он счел меня достойным получить его...

— Дитрих! Видел ты этого одноглазого ублюдка? Я и так себе всю жопу в дороге отморозила, а за то время, что он к нам плетется, я бы и ванну приняла и отоспалась на славу, чтоб его абаддоны затрахали!