Черный Дракон

Отцом его был упокоившийся уже добрый десяток лет назад барон де Вен, а вот матерью — его постельная рабыня, эльфийка то ли на четверть, то ли на одну восьмую. Присущий, как и способность к зачатию абаддонов, лишь эльфийскому племени магический дар Годрик унаследовал от нее, хоть сама она никакими способностями и не отличалась. Несмотря на то, что эксцентричный барон признал сына и даровал ему знатную имперскую фамилию еще до рождения, тот всеми силами стремился подчеркнуть ту крохотную долю нелюдской крови в своих венах, что подарила ему недюжинные способности к магии. Дитриху не доводилось встречать его прежде, чем он занял столь высокий пост, но сейчас архимагистр не упускал ни единой возможности заявиться ко двору в подчеркнуто эльфийском наряде и с на эльфийский же манер отпущенными волосами. Единственным же, что сразу заметно отличало его от остроухих предков и, судя по всему, крайне раздражало, была темная растительность на скулах и теле. И если синеватые от пробивающейся щетины щеки комендант и сам видел без труда, то о судорожной борьбе архимагистра с волосами на остальном теле при дворе ходили целые легенды.

Меж тем де Вен успевает небрежно бросить поводья коня сопровождавшей их к Цитадели девушке и широким — насколько позволял слой снега — шагом направиться к самой крепости. Его спутники торопливо бросаются следом, тем не менее всеми силами стремясь не потерять и капли достоинства в глазах окружающих. Фрида недовольно фыркает и спрыгивает на пол, поправляя пояс с ножнами.

— Позер патлатый, — замечает она вполголоса, хоть прибытия остальных они с комендантом и дожидались в кабинете наверху башни лишь вдвоем. Дитрих согласно кивает, не находя, что и добавить.

***

— Мессиры... и мона, — командор с почтением кивает ухмыльнувшейся Фриде, оказавшейся единственной женщиной за столом. Еще одна, стоящая чуть поодаль, уже знакома Дитриху по недельной давности визиту кассаторов к императору и, судя по ее присутствию здесь, в Ордене она играет далеко не последнюю роль. — Думаю, никто из присутствующих не нуждается в представлении и мы можем сразу перейти к делу.

Комендант с отвращением замечает мимолетную ухмылку на губах Годрика де Вена, вне сомнения посчитавшего себя куда меньше прочих нуждающимся в представлении. Впрочем, отчасти это было справедливо. Оглядывая шестерых спутников архимагистра, комендант с удивлением отмечает, что у ворот их совершенно точно было на одного больше, но вот ни единого имени в его памяти так и не всплывает. Хоть как-то задержать его внимание удается лишь важному чернобородому гному, совершенно спокойно восседающему по правую руку от де Вена. В противоположность эльфам, гномы не только не обладали и малейшим намеком на магию, но и были куда менее восприимчивы к ее воздействию. И все же, мантия на нем совершенно точно чародейская.

— Я был крайне поражен тем, что поведала мне ваша посланница, рыцарь-командор, — первым заговаривает архимагистр, и Дитрих предусмотрительно толкает коленом сидящую рядом Фриду, едва не рассмеявшуюся в голос от его поддельного эльфийского акцента. — Надеюсь, вы предоставите мне возможность лично побеседовать с сиром... Геромом?

— Герритом.

— Разумеется, да. С сиром Герритом.

— Если таково ваше желание, — де Бур кивает. — Я продолжу, если позволите. Всем вам уже известно о нападении на резервацию Скара и том, чем это может грозить империи. В сложившейся ситуации я не могу отозвать из остальных резерваций имеющиеся там стрелы, как и не могу защитить весь Делориан теми, что находятся в Цитадели. Разумеется, я надеюсь, что нам удастся обойтись малой кровью и избежать полноценного Бунта, но стоит быть готовыми к худшему, а значит...

— Вы желаете отыскать Черный Дракон? — архимагистр деловито откидывается на высокую спинку стула.

— Именно так.

— Это и поражает меня, командор. Вы умный человек и управляете Орденом вот уже... Сколько?

— Четыре года.

— Вот уже четыре года! Это немалый срок. Неужто вы и вправду верите в эти детские сказки? И, даже если старая железка существует, действительно ли вы считаете, будто она способна убить абаддона?

На лицах прочих колдунов мелькают неприятные улыбки.

— Я верю в то, архимагистр де Вен, что это может быть шансом для всего человечества, — со сталью в голосе отбивает рыцарь-командор. — И если я вижу шанс для спасения человечества — я не упущу его. За этим я и пришел в Орден.

— Вот как? — чародей усмехается, закидывая ногу на ногу. — Мне же доводилось слышать, будто бы вы подались в кассаторы, когда отец вашей родовитой возлюбленной высмеял вас и ваше сватовство. Должно быть, вы и вправду горевали, раз принесли свою жизнь на алтарь империи, но разбить сердце юнца, чтобы позже выдать дочь замуж столь удачно, пожалуй, было совсем не плохим...

— Довольно, — с неожиданной для себя резкостью прерывает его Дитрих. — Мы собрались здесь не чтобы восхититься вашей осведомленности столичными сплетнями, архимагистр.