Черный император (СИ)

Натягивать штаны было больно, но мальчик терпел, не желая демонстрировать своей слабости. Его жестоко высекли, но и неожиданно высоко оценили, все это вызывало противоречивые чувства, с которыми надо было разобраться наедине. Видеть сейчас никого не хотелось, но пришлось, поскольку Рей приказал ему оповестить Сантея, что его тоже ждут в гостиной. Да уж, братец розги точно заслужил! Всячески стараясь скрыть, как ему самому сейчас плохо, Марней известил брата, где и зачем его сейчас ждут, и даже мстительно улыбнулся, увидев потрясенное братишкино лицо. А вот нечего без спроса за чужие мечи хвататься!

Сантей и так предчувствовал, что выходка с мечом и шлемом ему с рук не сойдет, но действительность превзошла все его ожидания. Однако Сантей с самых малых лет видел себя рыцарем и презирал трусов. Осторожного старшего братца, кстати, тоже. Родительские наказания были ему что с гуся вода, и потому он регулярно позволял себе шалости, за которые любого крестьянского мальчишку высекли бы, наверно, до потери сознания. Корун для него тоже авторитетом не был, но, едва увидев Рея, он почувствовал в нем настоящего доминантного самца, которому не стыдно будет подчиняться. Более того, ему почему-то страшно хотелось, чтобы и Рей оценил его по достоинству, приблизил к себе, сделал своим оруженосцем, что ли! На большее мальчик пока не претендовал, для десятилетнего и эти мечты казались очень уж дерзкими, но он готов был на все, чтобы их осуществить, и потому не колеблясь пошел в гостиную.

Далее ему пришлось долго краснеть ушами, выслушивая нарекания старшего брата. Рей припомнил ему все его грехи, о которых успели донести замковые слуги, и особо последнюю дерзость с мечом и повреждением воинского имущества. Сантей, покорно опустив голову, не смел возражать и лишь в конце рискнул спросить, а что это за меч у Рея такой странный?

- Узнаешь, когда подрастешь, - хмыкнул брат, - а сейчас раздевайся догола и ложись на лавку, пришло время отвечать за свои безобразия.

Сантей, ни слова ни говоря, выполнил приказ и дал себя привязать. Рей его не щадил, хлестал не только по ягодицам, но и по бедрам, и по спине, отвесил полсотни крепких ударов, так что кое-где даже проступила кровь. Сантей, прикусив губу, долго пытался сдерживать крики, потом все же разрыдался, но пощады не просил и вынес все, что ему было отмерено.