Потеряв из отряда не более десяти человек, Марнею удалось отойти в ближайший лес, и тут перед ним встал вопрос, как действовать дальше? Остатки разбитой рати откатывались к столице, и пробиваться к ним было бессмысленно, так как их по пятам преследовали толинцы, какая-то часть ратников, лишенная командования, разбежалась по лесам. Отходить ли ему к родному замку и защищать его в надежде, что государи как-нибудь между собой договорятся? Начинать ли партизанскую войну в тылу наступающего врага? У юноши было слишком мало опыта, чтобы принять обоснованное решение. Но что он знал точно: Рея с его кондотьерами на поле битвы не было, следовательно, его отряд сохраняет боеспособность, где-то сейчас бродит и, возможно, готов нанести врагу внезапный удар. Соединиться бы с ним! Вот только где ж его искать? В надежде, что брат сам его найдет, Марней стал курсировать по лесам, собирая бродящих там ратников, готовых продолжать сопротивление.
Рей действительно не спешил добраться до места объявленного сбора, совершенно не веря в способности королевских полководцев и не желая попадать под неминуемый разгром при их командовании. Выведя свой отряд из гор с изрядным опозданием, он зашел в тыл армии вторжения и принялся для начала громить толинских фуражиров, разбредавшихся по окрестностям. Обнаружив достаточно крупный отряд противника, осаждавший баронский замок, он стремительным ночным ударом разогнал неприятелей. Владелец замка изъявил желание присоединиться к Рею, увеличив его небольшую пока армию на полсотни человек.
Тактика мелких ударов по толинцам себя оправдала. Пока основные силы врага осаждали Сируана в его столице, Рей имел возможность безнаказанно громить их обозы и деблокировать осажденные замки. Когда толинские полководцы осознали, наконец, что в тылу творится что-то неладное, силы Рея успели возрасти на порядок и он стал готов к более серьезным столкновениям.