Черный лед

– Я не знала, клянусь, – лепетала я, широко раскрыв глаза. – Подумай сам: домик такой крохотный в этом огромном лесу. Его скорее пропустишь, чем заметишь. Мне бы потребовалась карта, чтобы найти его в темноте. Это совпадение, просто не повезло.

Шон пригрозил мне пальцем:

– Если ты знала про дом, если вывела нас к нему специально…

– Клянусь, я не знала. Вы должны мне поверить. – До станции оставалось всего ничего, я не могла позволить им разоблачить меня, когда цель так близка. – Это вы выбирали направление, вы говорили, куда хотите пойти. Вы контролировали направление, не я.

Мэйсон прижал руки в перчатках ко рту, напряженно думая.

– Из окна нас при таком освещении никто бы не увидел. Нас не засекли. Ничего страшного не произошло.

– Значит, пошли в обход, – предложил Шон. – Сделаем небольшой крюк, если надо.

– А если дом пуст? – попыталась урезонить его я. – Если трубы не замерзли, там будет вода. Возможно, еда и другие припасы. Наполним здесь канистры, и не придется сворачивать к озеру, о котором я говорила. Сэкономим кучу времени.

Мэйсон изучающе посмотрел на меня:

– Предлагаешь обчистить дом?

– Мы не дотянем до шоссе с тем, что у нас есть. Нужно пополнить запасы. Особенно воды.

– Посмотри вокруг. – Шон поддал снег ногой. – У тебя бесконечный источник воды.

– Минус один, – коротко бросил Мэйсон. – Как мы будем растапливать снег? Бритт права. В доме должен быть водопровод.

– Мне это не нравится, – настаивал Шон, упрямо складывая руки на груди. – Мы договорились: никаких людей. Заходить в дом слишком рискованно.

– Я пойду, – предложила я. – Загляну в окно. Я не убегу – хотела бы, давно бы сбежала. Да и куда мне идти?

– Если кому и идти, то мне, – заявил Шон. – Я при пушке.

Услышав это, я тихонько втянула воздух в легкие. Интересно, а у рейнджера пистолет есть? Я не знала, но надеялась, что знаю, что делаю. Надеялась, что когда все будет кончено, я по-прежнему буду считать, что прийти сюда было верным решением.

Мэйсон кивнул, соглашаясь:

– Посмотрим, что ты сможешь найти.

С пистолетом в руке Шон, пригнувшись, побежал вниз к темной спящей хижине, крошечной среди могучих деревьев, верхушки которых, казалось, щекочут небо.

– Он скоро вернется, – произнес Мэйсон, словно это могло меня утешить.

– Когда ты расскажешь мне, от кого вы убегаете и почему? – спросила я, как только мы остались одни.

Он едва взглянул на меня. Я не могла понять, что стояло за его молчанием: высокомерие или осторожность. Он выглядел тем, кто взвешивает каждое слово, каждое движение. Осторожность, – решила я. Ему есть что скрывать.

– От полиции, ясное дело. И хватит прикидываться, будто не понимаешь, о чем я. Вы что-то натворили. А теперь только делаете себе хуже, похитив меня.

– Думаешь, отец знает, что ты не доехала до места? – спросил он, меняя тему. – Тебя не просили отзвониться, как приедешь?

– Я обещала позвонить, – признала я, недоумевая, к чему парень клонит.

– Твой отец не доберется сюда в такую погоду, а даже если сумеет, не будет знать, где тебя искать. Но, как думаешь, он уже позвонил в администрацию парка и сказал им, что ты не добралась до дома? Или он правда считает тебя способной самой выбираться из трудностей?

Я осторожно посмотрела на него.

– Шону я говорила, что папа верит в меня, но тебе – нет. Ты что, подслушивал нас на кухне?

– Конечно, я слушал, – ответил он, затушевывая мое смущение нарочитым раздражением.

– Зачем?

– Хотел знать, что ты расскажешь Шону.

– Зачем?

Мэйсон долго рассматривал меня оценивающим взглядом, но так и не ответил.

– Ты шпионил за мной… или за Шоном? Вы с ним вообще-то друзья? – вырвался у меня внезапно вопрос, потому что я давно уже чувствовала странное напряжение между парнями. Может, они и не были друзьями. Но тогда почему держатся вместе? Одно я знала наверняка: Шона я боялась куда больше. Ему бы я ни за что не посмела задавать таких вопросов, даже тон такой себе бы не позволила.

– С чего ты взяла, что нет? – спросил он в своей резкой раздраженной манере.

– Он врал тебе. Сказал, будто я пыталась повеситься, но на самом деле сам оставил синяки у меня на шее.

По полному отсутствию удивления на его лице я поняла: Мэйсон с самого начала обо всем догадался.

– Он что, боялся того, что ты с ним можешь сделать? Знал, что не хочешь, чтобы мне причиняли боль? И поэтому лгал?

– Ты действительно думаешь, что я помешал бы ему мучить тебя?! – взвился Мэйсон. – С чего бы?

Я отпрянула от гневного презрения, загоревшегося в его глазах.

– Все вы, девчонки, одинаковые, – пробормотал он с отвращением.

– В каком смысле?

– Ты думаешь, я тебя спасу. – Парень произнес это обвиняющим тоном, но с горечью. Наши взгляды встретились, и даже в холодном розовеющем утреннем свете я не могла не заметить боль, бурлившую в глубине его глаз.

В горле защипало. Казалось, во мне сломался последний кусочек надежды. Он не поможет мне. Я ошибалась на его счет. Он не был лучше. И ничего хорошего ждать не приходилось.