Черный Леопард, Рыжий Волк

Показание Следопыта в этот, девятый день. Тысяча поклонов ко благу Старейшин. Данное показание есть письменное свидетельство, явленное обращение к богам небесным, которые вершат правосудие молнией и змеиным ядом. И с соизволения Старейшин Следопыт дает сведения и обширные, и пространные, ибо великое множество лет и лун минуло с потери ребенка и до смерти оного. Данная запись есть середина множества историй Следопыта, в том смысле, что судить о том, какие правдивы, а какие ложны, я предоставлю суду Старейшин, единственно посвященных в волю богов. Рассказ Следопыта продолжает ставить в тупик даже наделенных необычайным разумом. Он забирается в глубинку странных земель, словно бы рассказывает сказку детям на ночь или пересказывает ночные кошмары шаману для предсказаний Ифы

[27]. Однако такова воля Старейшин, чтобы человек говорил свободно, и говорил до тех пор, пока слух богов не насытится истиной.

Он вникает в вид, запах и вкус воспоминаний, в совершенстве воскрешая в памяти запах в щели меж мужскими ягодицами или аромат малакалских девственниц в спальных покоях, выходивший из окон, под которыми он проходил, а также вид сияющего солнечного света, знаменующего неспешную смену времен года. Зато о промежутках между лунами: год, три года – он не говорит ничего.

Нам-то известно, что Следопыт и группа из девяти человек, в том числе и еще одного, кто жив до сих пор, отправились на поиски мальчика, как он утверждает, похищенного. Мальчик, как к тому времени было известно, являлся сыном или подопечным работорговца из Малакала.

Нам известно: они отправились из Малакала в начале сухого сезона, и поиск мальчика занял семь лун. Успех: ребенок был найден и возвращен, – однако четыре года спустя он вновь был потерян, и второй поиск (меньшей группой) занял год и завершился смертью мальчика.

По запросу Старейшин Следопыт подробно рассказал о своем воспитании, простым языком и с ясным лицом припомнил некоторые подробности первого поиска. Однако он расскажет лишь об окончании второго поиска и откажется дать показания о четырех его первых годах, во время которых, как известно, он проживал в земле Миту.