Черный Маг Императора 11

Василий Юрьевич дал ей время привыкнуть к новым реалиям, а потом уже рассказал о кое-каких деталях. Больше всего Воронова расстроилась из-за того, что ей нельзя будет посещать «Китеж», но спорить не стала, видимо понимала — это правильное решение, и присутствуя в школе, она подвергнет риску и всех остальных. Да и что спорить, когда все так хорошо складывается?

За разговорами плавно перешли к ужину и вскоре от напряженности, которая присутствовала поначалу, не осталось и следа. Под конец Софья пришла в себя настолько, что даже начала улыбаться понемногу.

После отлично приготовленной бараньей ноги был десерт в виде тортика, который привез с собой Дракон. Сказал, что это привет от Романова к началу учебного года.

Ну а перед отъездом Голицын попросил разрешения остаться с Вороновой наедине и о чем-то с ней разговаривал почти час. За это время мы с дедом успели убрать со стола, а я съел еще один кусок торта, который оказался на удивление вкусным. Давненько мне не приходилось есть такой шикарный шоколадный торт с вишнями.

Как только Василий Юрьевич уехал, дед пошел спать, а мы с Софьей решили посидеть во дворе, наслаждаясь прохладой уютного летнего вечера. Ну как решили… Просто я вышел немного подышать свежим воздухом, а потом уже она пришла.

— Так что, получается ты теперь мой братик? — усмехнулась она, после того как мы четверть часа просидели молча, занятые разглядыванием звездного неба.

— Временно, ты же слышала…

— Все-таки не могу понять, как ты решился ему все рассказать? Да еще молчал до последнего момента…

— Софья, не начинай. Все же нормально закончилось, — ответил я, наблюдая за падающей звездой. — Тем более, что он мне обещал не причинять тебе вреда.

— Мало ли что он обещал, — пробормотала она. — Еще и Вороний Амулет ему додумался отдать. Кстати, он мне его вернул.

— Вот и прекрасно, — сказал я и показал пальцем на небо. — Смотри! Вон звезда падает, видишь? Долго уже летит…

— Где? А! Точно! Загадывай желание скорее!

— Я уже загадал, — рассмеялся я. — И не одно. Сейчас еще подумаю, чтобы такого пожелать…

Вот так я обзавелся сестрой. Временно, понятно дело.

* * *

Редкий день, когда я проснулся до того, как зазвенел будильник. Причем почти на час. Заново проверив все свои вещи, я дождался Нарышкина и загрузился в его машину. Попрощались с дедом и Софьей, которые провожали меня, и поехали в «Китеж».

Глядя как вереницей тянутся машины по трассе, можно было подумать, что из Белозерска начался внезапный исход. Такое ощущение, что все его жители по каким-то причинам вдруг решили покинуть город.

Стоянка перед школой была забита до отказа. Как обычно в такие дни, вокруг царила суета и неразбериха. Больше всего шумели первокурсники, которые смотрели вокруг с таким гордым видом, как будто их с рождения упрашивали поступить в «Китеж».

Особенно задирали носы ребята, прикатившие сюда на собственных лимузинах, украшенных фамильными гербами. Я хоть и не был большим знатоком истории Одаренных родов Российской Империи, но множество гербов мне были знакомы.

Зато Нарышкин знал их все без исключения. На большинство смотрел лишь мельком, а на некоторых специально обращал мое внимание и давал комментарии. По большей части все они сразу же вылетали из моей головы, потому что в отличие от княжича мне на них было плевать.

Какая разница сколько новых графов и княжичей прикатило в этом году в школу? Каждый год одно и то же, сначала ведут себя как павлины, а потом понемногу всех попускает. Когда выясняется, что дома это одно, а здесь — совсем другое.

Хотя двоих я все-таки запомнил. Лешка сделал на них особый акцент. Парочка огромных близнецов брезгливо смотрели по сторонам, как будто вышли из своей машины и оказались в центре вонючей свалки. В конце концов их взгляды остановились на нас с княжичем, и они скривили свои физиономии еще сильнее.

— Княжичи Лизуновы, — сказал в этот момент Нарышкин. — Петя и Федя. Интересно, какого черта они сюда приперлись? Им самое место в «Тирличе», а не здесь.

— Кто такие? Ты их знаешь? — спросил я, глядя на их хмурые лица.

— Лизуновы — наши кровные враги, — ответил Нарышкин. — Еще со времен родовых войн.

— Как думаешь, зачем они сюда приперлись? Не по твою же душу. Сейчас никаких войн давно уже нет.

— Что тут думать? Они стихийники, а у нас по их специализации лучше учат. Стихия земли — это не самый сильный конек в «Тирличе», — объяснил он. — Все с таким Даром в нашей школе учатся.

— Ну так чему ты тогда удивляешься? Рано или поздно они должны были здесь оказаться, — пожал я плечами. — Давай лучше сумки выгружать, надоело мне здесь торчать.

Тем временем я обратил внимание, что на нас с Нарышкиным многие поглядывали с любопытством. Особенно на меня таращились. Надоели они мне, спаса нет. По-любому какой-нибудь придурок решит проверить так уж силен Темников, как о нем говорят… А мне потом у Орлова в кабинете топтаться и объяснять, что я не верблюд…

Я взял в руки сумки, чемоданчик с броней Лешка сунул мне подмышку, и в этот момент я услышал знакомое:

— Брум! Буррурум! Бурымм! Бамм! Темников! Нарышкин! Барарум!