Черный перекресток

Танцор выволок Масалу наружу и посмотрел на бензобак. Из него струйкой выливались последние остатки бензина. Чехарда, еще когда они только подъехали к лесопосадке, понял, что американцы попытаются уехать на их машине и будут шантажировать их, грозя убить заложника. Как только все вышли, он пробил бензобак гвоздем, который нашел тут же, в автомобиле.

Слоник же, торопясь поскорее убраться восвояси, сразу не заметил, что стрелка на показателе горючего быстро опускается к нулевой отметке. А когда увидел и сообщил об этом командиру, было уже слишком поздно – автомобиль начал дергаться, снижая скорость, а затем и вовсе встал.

Теперь же, когда они не могли уехать, им оставалось одно из двух – или убить всех русских, или умереть самим. Быстро подтащив Масалу к себе, Танцор, пригнувшись, попятился за машину, на ходу скидывая с плеча автомат. Слоник, не ожидая от Танцора приказа, залег за задним колесом и начал стрелять по приближающимся русским короткими очередями.

Оставив советника в подлеске под присмотром раненого Алтая и велев им сидеть тихо, не выдавая своего местоположения, остальные «старики» рассредоточились и залегли, не решаясь на ответный огонь. У американцев в заложниках все еще находился мальчик, а попади они сейчас в машину, она могла бы взорваться. Бензин натек под днище, и любая искра могла воспламенить его. Слоник и Танцор это прекрасно понимали, поэтому тоже прекратили стрельбу. Но как только кто-то из русских поднимал голову, Слоник начинал стрелять.

– Бичо, придется тебе и Калине попробовать обойти машину и выйти в тыл этому красавцу, который лупит по нам, – передал по рации Ковригин. – А мы пока отвлечем его разговорами. А заодно и Танцора тоже.

Отключив рацию, Ковригин громко крикнул, обращаясь к Танцору:

– Послушайте, ведь у вас все равно когда-нибудь закончатся патроны. Не так уж у вас много их осталось. Почему бы вам не сдаться?

– Дырку вам от пончика и ухо от селедки! – на ломаном русском крикнул в ответ Слоник.

– Это кто у нас там такой полиглот? Откуда ты знаешь русский язык? – также по-русски крикнул Чехарда.

Слоник промолчал.

– Мальчик ранен, ему нужна помощь! – снова по-английски крикнул Ковригин. – Отпустите ребенка!

– Ничего, он терпеливый, ранение не такое уж и страшное, всего лишь царапина! – ответил Танцор. – А вот если вы нас не отпустите, то ему точно будет конец.

Он встал, понимая, что прикрыт машиной, а стрелять по ней русские не будут. Он снова поднял сидевшего рядом с ним мальчика и, прижав его к себе одной рукой, начал пятиться, держа автомат в другой руке наготове. На другой стороне дороги, чуть дальше, начинался еще один подлесок, и Танцор рассчитывал, что там будет безопаснее, там можно будет затеряться среди кустарника. Перейдя же подлесок, можно будет срезать путь – дорога как раз заворачивала за лесок и уходила дальше на юго-восток, а потом снова сворачивала на восток и вела до самой деревни мехов. А там и до Дерибата было не так уж и далеко.

– Прикрой меня, – приказал Танцор Слонику.

Тот кивнул и дал короткую очередь по месту, где только что лежал Чехарда. Но Прыгунов уже перекатился левее, и пули не зацепили его. Хорошо, что трава в подлеске была высокой из-за дождей и передвижения спецназовцев в ней было трудно заметить с дороги.

Слоник выпустил еще одну короткую очередь, но тут по его правой ноге что-то полоснуло, и ее обожгло горячей струей.

– Черт! – Слоник перевернулся на бок и, посмотрев на ногу, увидел, что штанина немного повыше ботинка пропиталась кровью. – Меня ранили! – крикнул он Танцору, который, услышав звук короткой автоматной очереди, пригнулся и развернулся в сторону, откуда был произведен выстрел. Пока оба американца всматривались в подлесок, где залег Калина (а это именно он ранил Слоника), Бичо перебежал дорогу и оказался у них за спиной. Как только он залег в том самом подлеске, на который нацелился Танцор, Ковригин крикнул:

– Эй, Танцор и тот, кто по нам стреляет! Может, все-таки поговорим и обсудим ситуацию?

– Пошел ты… – выругался Слоник по-русски, добавив крепкое словцо.

– Ого! Да тебя, парень, можно смело к нам в армию зачислять! – рассмеялся Чехарда. – Там такой знаток русского языка будет в почете. Уважуха будет от мужиков. Как ты на такое предложение смотришь?!

Слоник не ответил, занятый перетягиванием ноги жгутом.

– Чего ты там возишься?! – прикрикнул Танцор на Слоника, по-прежнему пятясь к подлеску.

Слоник встал и тоже попятился, выставив впереди автомат и водя им то в сторону Чехарды и Лютика, то в сторону Калины. Когда отошли на некоторое расстояние, Слоник прицельно выстрелил в бензиновую лужицу под машиной. Она вспыхнула, и огненный ручеек потек дальше по той тропинке, которую проложил вытекающий бензин.