Черный перстень

Нарочисто небрежно Аймира вынула из ножен первый кинжал и запустила в Лею. Навстречу ему полетел метательный кинжал Вадь. Оба встретились на полпути и с тихим звяканьем упали на землю, не достигнув цели. Второй кинжал был отбит маленьким изящным стилетом, который Лея всегда носила в рукаве. Больше холодного оружия у эльфийки не было.

Тут Аймира запустила в противницу один за другим три кинжала. Вадь попыталась прикрыться «энергетическим щитом», но он даже не смог замедлить скорость полёта кинжалов.

Лея бросилась ничком на землю и два кинжала пролетели над её головой, но третий глубоко вонзился в левое плечо. Девушка вскрикнула, и, вырвав нож из раны, хотела метнуть его в противницу, но он рассыпался прямо у неё в руках – кинжалы Аймиры были заговорены, и их нельзя было использовать против хозяйки.

Дальнейшая схватка происходила в полной тишине. Обе – и Лея, и Аймира – использовали невербальные заклятия, и лучи, исходящие от их браслетов, скрещиваясь, как шпаги, отражались в равнодушных струях поющих фонтанов. Они сражались, кружась по ярко освещённому луной полю, и перевес был на стороне то одной, то другой.

Лея чувствовала, как из глубокой раны тонкой струйкой льется кровь – видимо, кинжал задел какой-то крупный сосуд. Кровь всё сочилась и сочилась – длинный рукав туники уже пропитался насквозь.

Это была схватка двух равносильных противниц – обе отменно владели боевой магией – но время работало на Аймиру: Лея теряла кровь, а вместе с ней и силы, её реакция замедлялась, а движения теряли чёткость и отточенность.

Валькирия начала побеждать, теснить эльфийку, и наступил-таки момент, когда заклятие Аймиры пробило сеть защитных заклятий противницы. Силой заклятия девушку отбросило на несколько альдаров и больно ударило о землю. Сила удара была такова, что браслет вылетел из руки Леи, а сама она от боли потеряла сознание. Обморок длился не больше минуты, но он не оставил эльфийке шансов: из темноты вылетели верёвки, которые стянули ей за спиной руки и связали ноги.

Аймира подошла к девушке, и, взглянув на неё сверху вниз, подняла с земли браслет эльфийки.

– Я думаю, он больше тебе не понадобится, – с издевкой сказала она, и, размахнувшись, швырнула браслет в темноту ночи.

Снова подойдя к пленнице, Сарр полоснула ей по лицу белым лучом.

– Это тебе за всё «хорошее», – мстительно прошипела валькирия.

Эльфийка вскрикнула и, перекатившись по траве, ушла от луча.

Аймира рассмеялась:

– Ну-ну, поупражняйся, – сказала она. – А я пока пойду побеседую с Измайловым, – добавила Сарр и, повернувшись, направилась к Владу.

– Не трогай его, уродина! – закричала Лея, отчаянно пытаясь разорвать веревки. – Ему всего тринадцать лет!

Аймира повернулась с перекошенным от злобы лицом, и, подойдя к девушке, с размаху ударила её ногой в живот.

– А это тебе за «уродину», – мило улыбаясь, сказала валькирия.

Лея не успела напрячь мышцы, чтобы смягчить удар. Вскрикнув от боли, она сжалась в клубок, пытаясь побороть подступившие слёзы. Рядом зашелестела трава – Сарр направилась к Владу, но, парализованная болью, эльфийка не имела сил даже открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы сказать хотя бы слово.

Когда Влад увидел приближающуюся к нему Аймиру, он схватил с земли булыжник и запустил его в валькирию – найти свой браслет он к этому времени не успел. Это было мальчишество чистой воды – Сарр, смеясь, отбила камень лучом, и он, изменив траекторию, больно ударил Влада по ноге. А затем из браслета валькирии вырвался зелёный луч, и Владислава подбросило в воздух. Когда луч потух, он с размаху упал на землю. От удара перехватило дыхание, перед глазами запрыгали разноцветные круги, а вылетевшие из ночной темноты верёвки стянули ему руки и ноги.

– Отстань от него, чудовище! – донёсся из темноты голос Леи.

– Похоже, ей было мало, – криво усмехнувшись, пробормотала валькирия. – Я скоро вернусь, – продолжала она, обращаясь к Владу, и растворилась в темноте.

«Вот уж не думал, что буду сегодня лежать на земле, пялиться на звезды и ждать смерти», – молнией пронеслось в голове у Измайлова. Он попытался освободиться от веревок, но они не поддавались: связали его крепко.

– Мы продолжим беседу в более подходящем месте – у фонтана, – с улыбкой сказала Лее Аймира. – Мне может понадобиться вода, например, для того, чтобы привести тебя в чувство, – продолжала Сарр, пристально вглядываясь в лицо пленницы.

К своему огромному удовольствию, она заметила тень страха, мелькнувшую в глубине зелёных глаз. Схватив девушку за волосы, валькирия с садистской неторопливостью подтащила её к краю фонтана. Волосы вырывались прядями, казалось, что в кожу головы вонзились тысячи иголок.

Прежде чем бросить эльфийку на землю, Сарр, намотав на руку длинные пряди, рванула за них так сильно и резко, что едва не сломала ей шею, а затем приблизила лицо пленницы вплотную к своему. Лея была теперь так близко от неё, что, глядя в пустые и холодные глаза валькирии, интуитивно чувствовала её патологическую жестокость, будто глядя в самую глубину её чёрной и чёрствой души.