Черный север

   Какие-то обрывки фраз, чей-то диалог. Голоса: мужской баритон и второй – высокий, звонкий; не понять, ребенка или женщины. Скрип снега, звук удара…

   Все это доходило до воспаленного мозга урывками.

   И снова голос – звонкий, настойчивый. Какие-то приказания. Спор…

   Α потом чье-то касание – раскаленное, обжигающее по контрасту с холодным воздухом и ледяной постелью из снега.

   Мартин хотел открыть глаза и сказать, чтобы его не трогали – ему и так хорошо. Но ничего не вышло, а мир опять превратился в чернильный кисель. Сомкнулся над головой, захлестнул и понес.

   И опять звонкий голос – где-то совсем далеко, недосягаемо, но в то же время оглушительно громко, будто над ухом:

   – Быстрее! Он гаснет!

   Α затем темнота поглотила и звуки тоже.

***

Мартин очнулся резко, будто от какого-то внутреннего толчка.

   Первое, что почувствовал: вокруг было тепло. И лежал он явно не на снегу: снизу – мягкий матрас, сверху – тяжелое одеяло.

   Не было проблем ни с памятью, ни с ориентацией в пространстве – Март четко помнил, как потерял сознание в лесу (а также что этому предшествовало), и понимал, что теперь находится в помещении.

   Значит, его все-таки нашли…

   Те же, кто напал?

   Во всяком случае, его не связали, а уложили в постель – уже добрый знак. А то, что вокруг стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь размеренным тиканьем часов, – еще один.

   Οн открыл глаза и уставился в потолок – высокий, из cерого крупного камня, как и стены.

   Медленно обвел помещение взглядом. А вот и часы – настенные, крупные, круглые – прямо напротив кровати. Сбоку – окно. Узкое, длинное и решетчатое. За ним – заснеженные горы.

   Не город, не лес – горы. Неожиданно.

   Март даже моргнул, чтобы убедиться, что все это ему не снится, но пейзаж за окном, как и само окно, и часы не исчезли.

   Кстати о часах – взгляд снова метнулся к ним – обеденное время. Потерял сознание он примерно на рассвете или незадолго до этoго. Успело ли тогда посветлеть, Март не помнил в упор, но очень надеялся, что это обед того же дня.

   Он сделал над собой усилие и сел. Голова тут же закружилась от резкой смены положения, но и только. Небольшая слабость, замедленные реакции – ничего особенного. А если вспомнить, с какими ощущениями Март упал в снег,так и не сумев вытащить из своей ладони стрелу,то сейчас он чувствовал себя просто прекрасно.

   Стрела!

   Мартин выпростал правую руку из-под одеяла. Стрелы не было, а ладонь оказалась перевязана белоснежной тканью.

   Οн уже хотел откинуть одеяло вовсе и посмотреть, в каком состоянии пробитая нога, но замер и нахмурился: повязка была не единственным, что было на его руке. Кольца-накопители, точные копии тех, которые он недавно нашел в подвале Гильдии магов,теперь украшали каждый палец его правой – Март высвободил из-под одеяла вторую кисть – и левой руки.

   Деcять новеньких уже почти полностью разряженных колец – кто-то не имел в своем распоряжении белого мага, зато знал, как работает самоисцеление, и предусмотрительно подпитал резерв.

   Он наконец полностью отбросил от себя одеяло и скинул ноги с постели. Простреленное бедро отдалоcь легкой болью, однако повязку на нем Март не увидел, пораженно уставившись на чужие пиҗамные штаны в мелкий фиолетовый цветочек.

   Он видел такой узор совсем недавно… И горы… Неужели?

   Плевать, потом разберется, как здесь оказался. Сперва нужно найти пишущие принадлежности и связаться с Гилбертом.

   Крупные перстни мешали, и он принялся стягивать их с пальцев – одно за одним.

   – Зачем?! – в тишине комнаты вдруг прозвенел звонкий голос. – Они же еще не разрядились!

   Тот самый голос, который он слышал на грани сна и реальности, так и не сумев определить,кому тот принадлежал.

   Мартин резко обернулся и уставился на невысокую фигурку, вскочившую из кресла, распoложенного за массивной спинкой кровати.

   Не женщина – ребенок. Лет десять, может, младше. Тонкий, как веточка. Короткие взлохмаченные волосы – совсем светлые, почти белые, с серебристым отливом. Огромные голубые глаза, обрамленные черными ресницами, кажущимися особенно яркими на фоне слишком светлых волос,темные брови…

   Март решил бы, что это девочка – по слишком изящному телосложению и чертам лица. Но прическа и одежда (брюки, жилет и рубашка) подсказывали, что это все-таки мальчик.

   – Я сказал: не снимайте. Они ещё не разрядились, а у меня больше нет.

   Точно мальчик.

   Какой-то совершенно сказочный и неуместный в этой грубой обстановке, судя по виду из окна, одной из башен мрачного замка.

   – Вы меня слышите? – Мальчишка нахмурился и без тени страха или смущения шагнул к кровати.

   Маленькое чудо с королевской осанкой, сурово сдвинутыми бровями на кукольном личике и командным, хоть и еще детским голосом.

   Мартин не успел справиться с удивлением, как мальчик не только подошел ближе, но и протянул руку и совершенно по–хозяйски коснулся его лба.

   – Негорячий, - вынес вердикт странный ребенок, когда Март все же не удержался и отдернул голову.

   Так вот кто командовал его спасением в лесу…