Черный список

Приблизительно год назад Слоун попалось на глаза газетное сообщение о девочке, которая повесилась в ванной. Трагедия произошла после того, как одноклассники устроили ей травлю из-за одного мальчика, к которому она была неравнодушна. Ужасная история. Из разряда тех, которые призваны взбудоражить родителей. Перед глазами стояла фотография этой милой, улыбающейся девочки с брекетами, и Слоун, как и все, думала: «Боже, кто угодно, лишь бы не мой ребенок!» В этом, собственно, и заключался весь смысл.

Но во всей этой душещипательной истории Слоун волновал прежде всего чисто юридический аспект. Действия учеников, которые издевались над погибшей девочкой, подпадали под административную и уголовную ответственность. Они, по сути, оказались перед угрозой тюремного заключения. Громкое дело неизбежно привело к спорам о том, какую долю ответственности за это самоубийство должна понести школа. Реальные последствия, реальное прецедентное право…

«Посмотрите! – На родительском собрании Слоун хотелось махнуть ноутбуком над головой. – Я не сумасшедшая!» Потому что хватит, с нее довольно! Именно так она относилась к этой ситуации.

На экране мелькали описания схожих судебных дел. Ребекка Седвик, двенадцать лет, покончила с собой, спрыгнув с большой высоты. А за несколько месяцев до этого жаловалась на издевательства сверстников. Вывод: хулиганам можно предъявить обвинение в уголовных преступлениях, если их жертвы совершили самоубийство.

Конрад Рой, восемнадцать лет, отравился насмерть угарным газом после ряда текстовых сообщений от его девушки, которая позже была осуждена за непредумышленное убийство.

Джеффри Джонсон, пятнадцать лет, повесился, доведенный до отчаяния кибербуллингом. Результат: закон позволил органам правопорядка предъявить традиционные обвинения к задирам и обидчикам, поведение которых привело к тому, что объект их нападок покончил с собой…

Слоун запускала поиск за поиском, делая пометки и вырезая необходимые формулировки. Все это должно было помочь школе предпринять эффективные меры по защите ее дочери. Ну и что, что в данном случае она в полной мере использовала свой статус адвоката? Ведь речь шла не о ком-то, а о ее собственной дочери!

Слоун была превосходной машинисткой и набирала текст быстро и без ошибок. Набивая на клавиатуре слово за словом, она потеряла счет времени. Из-за компьютера встала уже глубоко за полночь, и в доме светились лишь красные, зеленые и желтые огоньки компьютера, сигнализации и камер видеорегистраторов в коридоре…

Слоун уставилась на конечный продукт – юридический меморандум, адресованный правлению школы. Она знала, что все приведенные цитаты безупречны. Ее аргументы, основанные на идее о том, что хулиганы и те, кто им попустительствовал, должны понести ответственность за физические и психологические страдания лиц, пострадавших от их действий, представлялись весьма убедительными. Беспокоило ее лишь одно: она была матерью Эбигейл. Не было бы… ну, в общем, разве не ощущалось бы такое заявление более весомым, что ли, если б поступило от адвоката, который напрямую не связан с Эбигейл? От внешнего источника. От кто-нибудь другого. От кого-нибудь… вроде Арди!

Ее пальцы зависли над клавиатурой. Здесь она позволила себе лишь немного артистической вольности. Это была ложь во спасение, не так ли? Слоун была уверена, что Арди согласится, если она ее попросит. Но нельзя было терять ни минуты, ведь на завтра запланирована вечеринка по случаю дня рождения Майкла, у Арди попросту не будет времени. Но она и не предлагает ей ничего противозаконного. И вовсе это не плагиат. Совсем наоборот. Слоун фактически отдавала Арди документ, который написала сама. Это даже было на самом деле довольно мило с ее стороны, не так ли? Как говорится, нет ущерба – значит, нет и нарушения…

Слоун приняла решение. Она подписала юридический меморандум так: «Адриана Вальдес, адвокат». И, прежде чем подняться и размять затекшие ноги, отыскала нужный адрес электронной почты и скопировала его в поле отправки. «Ставлю в копию нашего адвоката, Адриану Вальдес, – напечатала она, – которая будет помогать нам в этом деле по мере необходимости. Во вложении к письму Вы найдете составленный ею юридический меморандум. Просьба в ближайшее время рассмотреть его и высказать свои соображения. С наилучшими пожеланиями».