Черный ворон (Черный ворон - 1)

Иван вернулся заполночь с большим новым чемоданом, набитым его одежкой, постельным бельем, кое-какой посудой и десятком книг. Он так пылко обнял Таню, так жарко целовал ее, что Таня поняла: еще чуть-чуть, и ее муж остался бы у родителей навсегда. Но он вернулся, и она ни о чем не стала спрашивать. Только невесело усмехнулась про себя, помогая разбирать чемодан: вроде как его приданое. А что принесла в семью она? Только саму себя. Ни много, ни мало, а в самый раз.

Таня поняла правильно. Благоухающей ванной, вкуснейшим ужином, любимой музыкой и вкрадчивой беседой Марина Александровна сломила волю сына. Он разомлел, переоделся в пижаму, почистил зубы и возлег на любимую тахту под любимым бра с томиком Лескова, даже как-то и позабыв, что его ждет Таня. Он начал уже позевывать над "Соборянами", и тут в его комнату вошел отец с тем самым чемоданом.

- Т-с, - сказал он, присев на краешек тахты, - мать не разбуди. Вот, я тут собрал кое-что. Одевайся тихонечко и иди.

- Куда? - не понял Ванечка.

- Как это куда? К жене. - Отец грустно вздохнул. - Будь хоть ты мужиком, в конце концов.

Уже в прихожей он вынес Ванечке три новеньких четвертных.

- На обзаведение... Ты хоть позванивай, что да как...

Таня возвратилась с работы, выгрузила купленные по дороге продукты, хлеб и конфеты положила на блюдо и прикрыла салфеткой, а масло и колбасу засунула между рамами - своего рода холодильник. Иван еще не пришел. Она вышла в кухню-коридор, поставила на плиту ковшик с водой, шепотом выбранив себя, что опять забыла купить чайник. Когда вода вскипела, она унесла ковш в комнату, заварила чай и, облизав губы, потянулась к блюду за карамелькой.

И тут в дверь постучали - странно постучали, будто бы льстиво и как-то удивленно.

- Да, - сказала Таня.

В дверь просунулась голова Марьи Никифоровны, одной из трех квартирных старух.

- Танечка, - округлив глаза, зашептала старуха, - тут к вам... пришли.

Таня встала и выглянула в коридор. Глазам ее предстала немая сцена, напомнившая ей финал гоголевского "Ревизора". Жильцы - милиционер-лимитчик Шмонов с женой и сыном, все три старухи, вечно пьяный грузчик из гастронома по имени Костя Циолковский, его помятая сожительница, дворник Абдулла - высыпали в коридор и застыли по стойке "смирно", вжимаясь в стенку. По обе стороны входной двери замерли два крепкоскулых молодых человека в одинаковых строгих костюмах, а посередине, в дверном проеме, стоял невысокий, крепкий, холеный пожилой мужчина с властным и гипнотическим взглядом удава. В руках у него был добротный кожаный портфель. Таня сразу поняла, что это начальник, причем не просто начальник, а высокий начальник, из тех, с которыми большинству простых людей за всю жизнь не выпадает общаться.

Он быстро пробежался глазами по всем лицам и остановил взгляд на Тане.

- Что ж в хоромы не приглашаешь, хозяюшка? - спросил он. И улыбнулся. Улыбка цепенила еще сильнее взгляда.

Таня тряхнула головой, сбрасывая морок, и сказала:

- Проходите, пожалуйста.

Начальник двинулся по замызганному коридору, и Тане показалось, что под ногами его расстилается невидимая ковровая дорожка. Таня шагнула в сторону, и начальник первым вошел в старухину комнату.

- М-да, - сказал он, осматриваясь, - неказисто живете, неказисто...

- Мы только неделю назад въехали. Я собиралась на выходных все освежить, побелить. Работы немного.

Она замолчала. "Что это я перед ним оправдываюсь? Он мне кто?"

- Чаек на столе, я вижу. Может, угостишь?

- Садитесь, - сказала Таня и достала из шкафа чашку, красивую, но с отбитой ручкой.

- И ты садись, в ногах правды нет, - сказал начальник, наливая себе из ковшика. Портфель он поставил на пол рядом с табуреткой.

Таня села.

- Ну что, чернобурая, поймала своего петушка? Сладко ли? - спросил гость.

Таня, преодолевая робость, посмотрела ему прямо в глаза.

- А вы кто?

- Ах да, не представился, извини... Ну, скажем, друг семьи. По имени-отчеству Дмитрий Дормидонтович. Отец известных тебе Павла и Елены Черновых.

Таня всплеснула руками.

- Ой, так это мы у вас свадьбу справляли? Спасибо вам...

- Гулять гуляли, а хозяина пригласить забыли? Нехорошо.

- Я не знала, простите...

- Ладно, не винись. Это все Пашка придумал, ему и отвечать.

- Он же ради нас. Я не хочу, чтобы у него были неприятности, слышите!

- Слышу. - Дмитрий Дормидонтович улыбнулся. Давненько на него не повышали голос. - Но речь у нас не про то... Расскажи-ка ты мне, Татьяна Ларина, как вы с Иваном жить думаете?

Он задал вопрос с какой-то особой интонацией, так что нельзя было ни уйти от ответа, ни ответить ложью.

- Поживем здесь пока. Будем копить на кооператив - заработок у меня хороший, Иван доучится, работать пойдет, тоже зарабатывать будет...

- Ты, значит, на стройке, он в кабинетике, так?

- А что же плохого?

- Да ничего, ничего... Вот только, знаешь ли, - лицо его сделалось каменным, - в конторе тепленькой тебе в ближайшем будущем не служить, в квартирке уютной не жить.

- Я и не собираюсь, - сказала Таня, почему-то внутренне холодея.