Чертоги Казад-Дума (СИ)

Ей не нравилось в Имладрисе. Все в цветущей долине вызывало в душе Красной Колдуньи жуткое отвращение, граничащее с ненавистью. Некогда восхищавшаяся эльфийскими искусством и историей, теперь старшая Миас видела в культуре бессмертных увековеченные напоминания о допущенных ошибках. Лишенная возможности пользоваться своим тайным зрением, Ниар руками ощупывала скамью, на которую присела. Тонкие пальчики скользили вдоль до боли знакомых узоров.

Вот древний, очень красивый рисунок, похожий на снежинку: ветвистые крючкообразные линии сходятся воедино в цельном ансамбле звездного калейдоскопа. Он называется «Хэкелло» – «Покинутый эльф». Некогда его вырезали на оружии те из Эльдар, что шли следом за Феанором, желавшим вернуть Сильмариллы. А вот другой, в форме широкого крыла. Имя ему – «Намагриэ». Произнося это слово, прощались с жизнью эльфы, жившие в Гондолине. Памятная битва породила множество песен и сказаний, рисунков, начертаний. Черный день памяти для всех живущих ныне бессмертных. Рука Ниар остановилась на очередном узоре.

«Улуг». Вырезанный в дереве силуэт Железной Короны. Острый абрис трех стальных зубьев, в которые старые мастера Ангбанда сумели вставить Сильмариллы. Ниар хохотнула, заворожённо изучая знакомые очертания. Почему-то нынче всем казалось, что Мелькор носил высокую, грубо исполненную корону. Наверное, эльфам нравилось омрачать образ извечного врага Арды, пугая смертных ужасающими, но выдуманными деталями прошлого. Мало кто знал, как на самом деле выглядел этот знак власти Дор-Даэделота.

«Она была похожа на два тонких голубиных крыла, — вспоминала Красная Колдунья с растущим гнетом в душе. — Кованная из грубого, черного железа, тиара сходилась над переносицей тройным сплетением, где красовались заветные камни. В ней не было никакой прелести и изящества. Лишь простота, граничащая с безумствующей скромностью отца. Он не желал хвастать добытым сокровищем, но кто бы поверил в это? Лишь Саурон, знавший правду. Великий и ужасный Моргот, проклятый миром, надел свою знаменитую Корону, чтобы уберечь своих детей от лишних взглядов. Как прозаично и скучно звучит эта правда».

Губы Ниар растянула грустная улыбка. Ей вспомнилось, как отец надевал стальной обод ей на голову, примеряя. Корона сползала на нос, никак не желая удерживаться на лбу: тогда Мелькор с добрым хохотом щелкал дочь по носу и убеждал, что в один прекрасный день тиара окажется крохе впору. Ниар, будучи совсем маленькой, расстраивалась и с завистью глядела на заветный обруч. Теперь Железная Корона не казалась столь привлекательной наградой. Она являлась символом исчезнувшего царства. Реликвия, не более чем…

— Ниар? Вам тоже надоели бессмысленные беседы моих сестер? Не осуждаю, честное слово, сама готова сбежать от них назад к горам и троллям. Порой так раздражают бесконечные разговоры о музыке и танцах! Вы давно тут сидите? Торин ищет Вас!

Красная Колдунья узнала не голос Нанивиэль, но ее топот. Молодая эльфийка бегала быстро, грузно и весело. Резво переставляя ножки, Илийя слетела с каменной лестницы и остановилась на навесной площади, прямо перед широкой беседкой. Подтянув полы длинного платья, неловко двинулась к Ниар. Последняя, отдернув руку от изучаемой резьбы, приосанилась, натягивая на лицо дружелюбную улыбку.

— Я, пожалуй, посижу с Вами, — не дожидаясь ответа от чародейки, бессмертная присела рядом. От нее веяло ландышами и корицей. — Не хочу слушать разговоры взрослых. Они кажутся мне скучными и глупыми. К тому же, совершенно бесполезными.

Ангбандка промолчала, не желая спорить с собеседницей. Не сомневаясь в том, что Эльда права, опустила голову, мысленно отгораживаясь от Илийи. Какое-то время обе девушки молчали, позволяя звукам внешнего мира заполнить неловкую тишину. Когда же затянувшаяся пауза стала не в меру тягостной, Ниар решила обратиться к эльфийке. Подсознательно догадываясь, что Нанивиэль появилась рядом не просто так, Красная Колдунья задала вертящийся на языке вопрос:

— Илийя, ты ведь не в поисках приятной компании явилась ко мне. Тебя тревожит что-то? И если да, то, как я могу помочь тебе? В моих силах немногое. Лишь добрый совет могу тебе я дать.

— Да, неловко как-то получается, — поведя головой, напряженно проворковала эльфийка. Впившись руками в лавочку, качнулась вперед. — На самом деле я просто гуляла, размышляя о всяком. А когда увидела Вас, решила подойти. Не сказала бы, что нуждаюсь в совете или чьем-то одобрении, но Ваше мнение услышать хотелось бы.

— Тогда объясни, что гложет тебя, кроха, — неохотно ответила Ниар, чувствуя, как переступает грань дозволенного. Ей не следовало напрямую вмешиваться в жизнь старших детей Илуватара. Средств для манипуляции существовало и так предостаточно. К тому же, Нанивиэль располагала к себе. — Я постараюсь ответить честно, не скрывая ничего и не утаивая.