Чертова дюжина лет

Диминого брата девушка из армии не дождалась, поэтому он был больше меня озабочен этим вопросом и придумал для меня несколько условий ожидания, такие как не ходить в местные бары, на дискотеку, даже на школьные вечера. Дома я должна быть не позднее трёх часов дня , а в предстоящие два лета ходить на пляж ТОЛЬКО с мамой. Я была согласна на все, лишь бы мой солдат был спокоен. Два года пролетели незаметно, благодаря постоянному общению. У меня сохранена целая обувная коробка писем в красных армейских конвертах. Письма приходили мне и ему по пять штук в неделю, и в каждом мы в тысячный раз признавались друг другу в любви. Я легко вошла в его семью, общалась с братом, женой брата Леной, дважды нам удалось съездить к нему в армию. Почти через полтора года службы он пришел в отпуск, этот отпуск стал самым счастливым временем за все время наших отношений, которые, как вы поняли, все-таки закончились расставанием. Как так? А вот так…

Через год я стала нарушать некоторые условия-ходила на пляж с подружками, пристрастилась к сигаретам. Естественно мы сильно ругались и «трепали» друг другу нервы по телефону и в письмах. Но, тем не менее, 26 ноября 2006 года я встретила его на привокзальной площади города, в области которого мы жили.

Сказать, что я не испытала счастье – это ничего не сказать. Нет, просто ожидание за эти два года стало смыслом моей жизни и вдруг смысл исчез, а вместе с ним и вся романтика.

Мы прожили вместе восемь месяцев, и я продолжала рушить наши отношения. Он хотел свадьбы, ребенка, а я хотела отгулять свою, упущенную за два года юность. Когда я в очередной раз заявляла, что ухожу он меня умолял дать шанс. Когда давать шансы я перестала и окончательно решила расстаться, он целый месяц ходил и упрашивал меня ежедневно, угрожал, обещал покончить с собой, а я оставалась непреклонна и даже получала удовольствие, не побоюсь этого слова в этом контексте. Мне нравилось ощущать себя всемогущей стервой, которая растоптала сама, то что строила на протяжении почти трех лет. Я говорила:

«Я тебя не люблю, не хочу и не уважаю, неужели ты хочешь, чтоб я была с тобой из жалости?»

«Хотя бы из жалости»-умолял он.

Расстались мы в августе две тысячи седьмого. Дима смог справиться с болью с помощью тяжелой работы, ездил на погрузку арбузов, а я продолжала "гулять" на всю катушку в компании дагестанцев и лучшей на тот момент подруги Даши. Она всегда была против Димы и внушала мне какой он зануда. Осенью две тысячи седьмого Дима переехал в соседний с областным город , где у него была квартира, доставшаяся по наследству от деда, а я в областной. Наши дороги разошлись на некоторое время.

Переехав в город осенью две тысячи седьмого, я поселилась вместе с Дашей в квартире ее бабушки и дедушки, сами они живут в нашем посёлке, и вдохнула свободу уже по полной.

Постоянные студенческие тусовки у нас дома были нормой. Не было дня без шумных посиделок и алкоголя. Работу я нашла быстро. Продавцом консультантом в салоне сотовой связи "Цифроград", где главным цветом – вывеска, униформа и оформление всего интерьера, был оранжевый. Там я встретила друзей, с которыми общаюсь до сих пор и очень их люблю. Через пару месяцев я поняла, что мне не хватает отношений и затосковала по Диме. Мужским вниманием я не была обделена, но никто не мог меня зажечь. Я знала, что он меня все еще любит и пытается забыть. Позвонила, и мы договорились, что он приедет ко мне, когда Даша уедет на выходные из города.