Чертовы котята

Потом я легла спать, и мне приснилось, будто я спускаюсь по склону к монастырю Сан-Антимо. По белой песчаной тропинке, огибающей огромное дерево, шли монахи и пели. В процессии я увидела несколько женщин, в их числе маму и Мари Хиггинс, они помахали мне, приглашая спуститься к ним. Мне так хотелось обнять маму, но я знала, что если поддамся этому желанию, то останусь в монастыре навсегда. Звонкий голос Ваномо пел, что не надо бояться смерти.

Под утро я проснулась от ощущения, что в комнате кто-то есть. В квартире была хорошая система безопасности, поэтому я никогда не запирала дверь своей спальни. Приглядевшись, я узнала в предрассветных сумерках знакомый силуэт Юрия. Я вскочила и включила настольную лампу. От яркого света Юрий невольно зажмурился.

— Какого черта ты здесь делаешь? Ты же хотел только завтра вечером вернуться из Лэнгвика?

— У Сюрьянена образовалась внезапная встреча с одной женщиной из парламента. Этой даме пророчат министерский портфель. Она придет к восьми. Сюрьянен решил провести переговоры здесь, лишние уши ему не нужны.

— Этот разговор имеет какое-то отношение к Коппарняси и проекту Сюрьянена?

— Именно об этом и пойдет речь. — Юрий опустился перед кроватью на колени и обнял меня. — Я знаю, что ты обижаешься. Но клянусь тебе, Хилья, все время я считал это обычным строительным проектом, о котором не следует говорить. Разумеется, сделка такого масштаба требовала некоторого подмасливания определенных лиц, но ведь это дело привычное. Но, знаешь, действительно не все так просто. Когда мы на мотосанях объезжали местность, там вообще никого не было, лишь одна женщина издали крикнула, что в заповеднике запрещено пользоваться любым транспортом. К счастью, она не узнала Сюрьянена. Уско ездил по холмам и развалинам и вслух размышлял, где же то самое место, о котором говорил Гезолиан. И с собой у него был счетчик Гейгера.

Во время прогулок в Коппарняси я натыкалась на пару каменных башенок непонятного происхождения, причем не слишком старых по виду — на них даже не успел вырасти мох.

— Счетчик Гейгера? Вы искали что-то радиоактивное?

— Ты ведь знаешь, что после войны там до пятьдесят шестого года стояли советские войска? Уходя, они уничтожили все свои сооружения и бункеры. Гезолиан жил в тех краях в детстве. И наверное, знает, что там могло остаться, потому и хочет участвовать в проекте Сюрьянена по строительству коттеджного поселка.

9

Я в недоумении потрясла головой. Неужели именно поэтому Гезолиан стал партнером Бориса Васильева, который так активно препятствовал прокладке по дну Балтийского моря газовой трубы, и продал ему радиоактивный изотоп СР-90? Один из возможных маршрутов прокладки трубы как раз и шел через Коппарняси. И если там и в самом деле что-то спрятано, то, разумеется, Гезолиан не хотел упустить контроль над событиями. Может, именно он внушил Сюрьянену мысль построить там коттеджный поселок?

— Почему ты решил рассказать мне именно сейчас? Ведь еще позавчера ты говорил, что не собираешься раскрывать тайны Сюрьянена?

— Мы же с тобой в одной лодке. — Он еще сильнее сжал мою руку. — Я говорил тебе, что больше не буду заниматься криминалом и не хочу попасть в тюрьму. Уско даже не понимает, насколько опасен Гезолиан. Я думаю, что ты не стала бы работать на Юлию, если бы заранее понимала, с кем будешь иметь дело.

Юрий прижался лбом к краю кровати, его длинные темные волосы рассыпались по простыне.

— Давай поможем друг другу, — произнес он. — Не злись на меня, пожалуйста.

Транков ошибался. Я согласилась бы работать на Юлию, даже зная, кто ее отец. В этот немыслимый круговорот меня поначалу втянула Анита Нуутинен, затем я участвовала в этом из-за Давида, а сейчас и сама стала неотделимой частью запутанной истории. На моих глазах уже погибло девять человек, я легко могла стать следующей. Но нельзя просто так все бросить и выйти из игры. Но откуда же мне знать, являются ли Давид и Юрий членами одной команды и кто из них носит капитанскую фуражку?

Не хотелось открывать Юрию все карты, и я умолчала о встрече с Давидом в Альпах. В арсенале у нападающего всегда должно быть тайное оружие, ведь никогда неизвестно, как будут развиваться военные действия.

Вместо этого я рассказала Юрию про Лайтио.

— Ты перед ним в долгу. Достань оружие. Чем ты сам будешь защищаться, если вдруг дойдет до перестрелки?

Пистолет Юрия, который Лайтио выдал за свой, разумеется, был нелегальным. На допросе Лайтио рассказал, будто револьвер принадлежал его покойному отцу, который во время Зимней войны забрал его у пленного советского офицера. К счастью, револьвер Юрия и в самом деле был очень старой модели, но в хорошем состоянии, поэтому никто так и не смог уличить Лайтио во лжи.

— Мой пистолет приобретен на совершенно легальных основаниях. Уско помог достать все необходимые разрешения. Я же говорил тебе, что больше не собираюсь нарушать закон.

— Но сейчас ты должен сделать исключение. Из этого пистолета будет произведен только один выстрел, и он, без сомнения, попадет в цель.