Чесменский бой

– Езжай с английцами! – распорядился Переиечин. – Да будь поосторожней, очертя голову никуда нелезь. Мне мортирный капитан живехонький нужен. Понял, добрый молодец?

Прикинув, когда пришедшая с берега шлюпка в очередной раз ударится волной о борт корабля, Ильин ловко спрыгнул в нее. Следом за ним кубарем полетел лекарь Брюммер, рассчитывавший посмотреть в деревенской аптеке каких-нибудь лекарств.

Очутившись на берегу, лейтенант сразу же отправился в деревеньку Диль к местному королевскому комиссару Бельжаменту. Но тот принять русского офицера отказался, сославшись на позднее время. (На самом деле представитель британского адмиралтейства жестоко страдал от глубокого похмелья.)

– Господин комиссар примет вас не ранее восьми утра! – объявил Ильину величавый лакей.

Дмитрий вытащил из кармана часы. Открыл крышку, глянул. Шел четвертый час утра.

– Дотоле ждать здесь не могу! – объявил он лакею. – Будем все делать сами!

Вскоре с помощью местных жителей ему удалось разыскать домик голландского агента, который любезно предоставил русскому лейтенанту своего лоцмана. И снова впереди штормовое море. Волны захлестывали насквозь продрогших гребцов. Сидя на кормовой банке, Ильин твердо правил прямо на принесшую столько забот и волнений «кикимору».

Через неполных два часа, стоя на палубе «Грома», лейтенант уже докладывал Перепечину, что судно, навалившееся на бомбардирский корабль, именуется «Ком-мерком» и идет из Вест-Индии в Лондон, шкипера зовут Вильмсоном, и он обещал с рассветом отыскать канат и якорь, прося лишь помочь ему людьми с «Грома», а за все повреждения непременно заплатит.

Свое обещание английский шкипер исполнил. Канат в тот же день был найден. Его доставили на «Гром», где тут же соединили с оставшимся на корабле концом. Вынужденная стоянка бомбардирского корабля продолжалась.

«Утро 25-го октября было уделено на подвертывание даглиста… В 4 часа дня задул шторм… и с «Грома» отдали другой якорь…

26-го октября… шторм продолжался с дождем; стоящих на рейде 62 судна разных наций.

27 октября… пришел с N английский военный фрегат…; стоящих на рейде 58 судов; на «Громе» тянули грот-стень-ванты.

28-го – ветер SW средний…; пришло… разных наций купеческих судов 12.

29-го -…к полудню ветер средней силы, идет дождь, стоит на рейде 60 судов; пришло… разных наций 4 судна.

30-го октября,.. «Гром» пошел к югу, вместе с ним пошло к S разных наций 55 судов. В 2 часа сделался противный ветер, и… «Гром» опять повернул к Дилю, а в половине 6-го часа стал на якорь опять на рейде Доунс».

А дувшие в лоб русскому кораблю ветра все не меняли направления.

Неделю проторчав за мысом Зюйд-Форленд, «Гром» вернулся в Портсмут.

Спустя несколько дней туда пришла и «Европа», которую при входе на Спитхедский рейд английские лоцманы ловко посадили на мель. Повреждения были серьезные. Чуть позже прибыл и нанятый датский пинк «Святой Иоанн» с доблестной командой пинка «Лапоминк».

Так стихийно образовался «Портсмутский отряд», командование которым возложил на себя контр-адмирал Елманов.

Сообщения с театра военных действий за октябрь – ноябрь 1769 года:

27 октября. Граф Витгенштейн с главными силами отряда подступил к Бендерам. Весь день шла сильная пальба с обеих сторон. И хотя турки потеряли много убитых и несколько раз зажигалась крепость, вечером граф Витгенштейн получил приказание следовать на зимние квартиры.

13 ноября. Замечена была сильная партия татар около места у вершины Кальмиуса. Находившийся там донской полковник Колпаков с 200 доброконными казаками отправился за ними в погоню.

14 ноября. Казаки нагнали татар и совершенно их разбили, положив на месте более 100 человек. В числе убитых находился сам предводитель татар Шатимир-ага и славный наездник Хозбагач. У нас убитых ни одного. В тот же день другая партия татар напала на наш пост и захватила 5 человек в плен. Из Бахмута тотчас была выслана команда пикенеров, но полковник Колпаков еще прежде разбил противника, освободив пленных.

Портсмут состоит из трех городков, которые располагаются между морскими заливами. Первый город – сам Портсмут, второй – Комон, а третий – Гаснут.

Портсмутские улицы ухожены, выложены тесаным булыжником, поэтому даже в самый сильный дождь на них чисто. Вдоль моря громоздятся форты, с пушками на чугунных колесах. Все ладно и прочно, но мрачно и тяжеловесно. Нет ничего, чтобы радовало глаз!

«Гром» оттащили портовым ботом в дальний угол Портсмутской гавани, где он приткнулся у списанного на дрова старого английского фрегата. «Смоляные куртки», свесившись с говейла, кричали: – Рашен – вел, водка – вел, Архангельск – ка-ра-шо!

Непонятно, каким образом, но через час все громов-ские матросы уже знали, что пашня начинается здесь с января, а цены на хлеб высокие и с нашими ни в какое сравнение не идут.