Честь Афродиты

Романтично заискрились дуги трамваев, и окна в них; вспыхнули и фары легковых машин — их тоже преогромное множество; и величественная набережная, одетая в бетон и облицовочную всепогодную плитку, романтично освещённая бликами волн; и площадь у «Белого» дома, и само многоэтажное здание, художественно подсвеченное… И люди на «воздух» потянулись, в народ… Многие с собаками, и на руках и на поводках. Возникли и влюблённые, как без них? Появились и пенсионеры, некоторые с детскими колясками; вышли на исследовательскую тропу и туристы в группах, оживлённо-говорливые, с удивлённо-вопросительными улыбчивыми лицами, фото— видеокамерами в руках и на шеях; где стайками, где по одиночке, там — сям, вновь появились на набережной и рыбаки; замелькали и тинэйджеры, быстро и весело кто на скейтах, кто на роликовых коньках, кто на странного вида маленьких велосипедах с толстыми рамами и колёсами, озорно перебрасываясь задиристыми шутками в адрес представительниц противоположного пола, в своих возрастных группах и вообще. Были люди и с магазинскими продуктовыми пакетами в руках, кто уже с объёмными, кто ещё нет… Глазели на витрины… Двери бесчисленных кафе, ресторанов, магазинов и прочих маркетов для всех были гостеприимно распахнуты, «заходи, не ленись, покупай…»

Михаилу помогали новые его сотрудники, Пётр и Павел, лейтенанты. Первый сразу после училища, второй из участковых. Михаил сам личные дела кандидатов просматривал. Двоих выбрал, утвердил. Это задержание было первым у лейтенантов. В работе они мало что ещё понимали, но при задержании проявили незаурядное мастерство физической и специальной подготовки.

Вырвавшись, золотозубый и пяти метров не пробежал, был сбит, перевёрнут и надёжно упакован лейтенантами. Мастерски и без единого звука. Группа задержания была в гражданской одежде, золотозубый тоже. Никакого удивления у прохожих не вызвали. Угадывали видимо граждане, понимали: «органы» задержали очередного преступника или бандита, что одно и тоже. Молодцы значит ребята, «так их!» Грамотно работают, очищают город.

Золотозубого доставили в кабинет. Не снимая наручников усадили на стул…

— С чего начнём, — спросил Михаил, глядя в глаза задержанному. — Сам расскажешь или сразу на дыбу пойдём?

Предложение с дыбой произвело должный эффект.

Золотозубый напуган был и самим задержанием, и формой, и методами. Это было заметно: на лбу пот, губы дрожат, голос тоже, правда пытается «наивняка» играть, мол, за что, ребята, вы ошиблись, я не…

— Какую дыбу, вы что? За что? Я военнослужащий… Я прапорщик. Товарищ… эээ… Не имеете права… Можно закурить? И воды…

Его пожелания Михаил проигнорировал.

— Колись сначала. Потом и памперсы с сигаретой получишь.

— А что говорить? О чём? — золотозубый в испуге вертел головой, ёрзал на стуле.

— Значит без подсказки ты у нас не можешь, да? Хорошо. — С угрозой произнёс Михаил. — Получишь сейчас подсказку. Павел, принеси инструменты. — Грозно приказал помощнику. Тот поднялся, хотя не понимал о каком инструменте начальник говорит и где он находится, молча пошёл к двери.

— Не надо! — Вскричал задержанный. — Я всё скажу… Не надо! Я знаю ваши методы… Не надо.

— Говори тогда. Рассказывай. — Приказал Михаил. — Ты нас так достал со своими подельниками, — Михаил нарочито зло замахнулся, золотозубый в страхе сжался. — У нас просто руки на тебя чешутся… Подонок. Ну, говори, пока я добрый. Чистосердечное признание…

— А точно зачтётся, не обманете? — Из-под рук выглядывая, жалобно спросил тот.

— Это мы ещё посмотрим. Как колоться будешь! Можешь начать с адмиральши или подрыва в каюте…

— А, вы об этом? Так это не я… Вернее я, но мне приказали. — Золотозубый всё ещё прикрывал голову руками. — Этот, Степан отмороженный приказал.

— Ты спокойнее давай, — оборвал его Михаил. — Без этих здесь, актёрских штучек. Сядь нормально! Трястись потом будешь, в СИЗО. На плёнку записываем… чтоб не отказался потом. Всё по порядку давай… Фамилия, год рождения, профессия, род занятий и остальное.

Допрос длился несколько часов.