Честь Афродиты

Все двери кабинетов были распахнуты, в них слышались крики, женский визг и грохот, как в заводском цехе металлозаготовок. Подскочив к ближайшей комнате и заглянув в неё, КолаНикола кроме жуткого погрома увидел и двоих «молодцов», бейсбольными битами крушивших компьютеры и гордость редакции, цветной стационарный японский принтер. Пол весь был усеян деталями разбитых телефонов, факсовых аппаратов, настольных ламп, листами бумаги, разбитыми стульями, стёклами и полками шкафов. Две сотрудницы, молоденькие журналистки и зав отделом Павлик, тоже недавний выпускник журфака, забившись в углы кабинета, прикрывали головы руками… Увидели главного редактора. Икая, журналистки перестали рыдать, зав отделом глаза в испуге округлил. Ободряюще подмигнув им, больше в азарте, маленький Николай Николаевич пригнувшись, вбежал в комнату, оглянулся по сторонам, в поисках чего-нибудь подходящего, схватил в руку подвернувшуюся ножку от одного из разбитых стульев, подскочил к первому. Ткнул его в спину, привлекая внимание. Тот оглянулся… немедленно получил удар палкой по голове, теряя сознание упал. Второй налётчик, тоже дёрнулся в сторону маленького противника, но не успел: КолаНикола был резче. Как и его двойной удар — палкой и локтем левой руки в челюсть. И в этой комнате шум прекратился.

Но были ещё две комнаты… В одной из них главреду не повезло. Не успел он заглянуть в следующую, чтобы сориентироваться, как получил удар деревянной полкой от шкафа по голове. Один из налётчиков у двери стоял, на васаре, как говорят. Опередил. Свет в глазах главного редактора мгновенно исчез, он упал, ударившись подбородком об пол. Не слышал дикого женского крика. «Убили! Ой, убили! Сволочи!! Вы его убили!»

Этот крик почему-то сигналом послужил налётчикам, как «отбой». Сталкиваясь в дверях, они бросились сначала на выход, где-то человек шесть оставшихся… но тут же вернулись за остальными… Одних просто волоча, других поддерживая, выволокли всех на улицу, загрузились в два джипа и, газанув дымным выхлопом, отъехали от дверей редакции.

Девчонки этого не видели, рыдали, склонившись над телом главреда: «Дядя Коля, только не умирайте! Только не умирайте!», Павлик истошно и зло взывал в трубку сотового телефона: «Милиция! Милиция! Скорая! Скорая!!» В коридоре, шатаясь, держась за голову и заплывающие от удара глаза, с окровавленным носом появился охранник редакции, он под лестницу отброшен был, не смог оказать сопротивление, даже на тревожную кнопку не успел нажать…

Первой, визжа сиреной, приехала «скорая». Медики вбежали уже сразу с носилками. Впереди медичка, за ней медик с чемоданом. «Где? Чего тут у вас?», мимоходом спросили, перешагивая через битый мусор. «Сюда, сюда!», не отвечая на вопросы, испуганно сжавшись, махали журналистки из коридора руками.

Пострадавшего медики осмотрели прямо на полу… «Так, что с ним?», наклонясь над потерявшим сознание, спросила врач. «А его это… бандит доской у… у… ударил! Доктор, скорее помогите. Он… он…» Девчонки не озвучивали самое страшное предположение.

С тем же ровным лицом врач и её помощник осмотрели пострадавшего: глаза, пульс, сделали укол… Врач молча кивнула двум, с носилками стоящим, медбратьям.

— Доктор, он жив? Жить будет? — сдерживая всхлипы, спросил Павлик.

— Будет, будет, — легко ответила врач. — Снимок сделаем, курс проведём… Всё будет в порядке. Сотрясение… Грузите. — Ещё раз приказала медбратьям.

Те быстро справились.

Глаза у Свешникова были закрыты. На лице проступила белизна. На полотне носилок он казался совсем маленьким и жалким. Но… выносили его головой вперёд, точно вперёд, все это отметили. Значит, жив! Есть надежда.

— Всем остальным — успокоительного, — приказала врач. И её помощник тут же отмерил всем соответствующие дозы в маленьком стаканчике. Проглотив миксутуру, всех передёрнуло. Врач удовлетворённо кивнула. «Ничего, сейчас подействует. У вас шок». Укладывая чемодан, уточнила:

— Всё? Ещё пострадавшие есть?

— Есть, — ей ответили, — охранник.

— Это который? Где он? — врач оглянулась.

— Дядя Коля… — позвали.

Дядя Коля появился.

— Угу, стойте там, — разглядев, приказала врач. — Мы подойдём.

Усадив на уцелевшую тумбочку, охранника осмотрели, он был слаб, ему дали чего-то понюхать, так же сделали укол, на глаза наложили какую-то мазь, поверх намотали бинты, забинтовали всю голову, уложили на носилки, и так же, головой вперёд вынесли.

— Тоже у нас побудет. Понаблюдается. Обоих в Центральную. В справочной, будете звонить, вам скажут, — выходя, заметила врач. — Мы поехали.

— Спасибо, доктор! — за всех поблагодарил Павел.

— Я не доктор, я врач, — в чём-то непонятном призналась женщина, и вслед за своим помощником, вышла в коридор.