Честь Афродиты

При виде ящика с пивными бутылками, причём непочатыми и настоящими, Матвей немедленно наморщил лоб, принялся с готовностью вспоминать. На здоровье, память, аппетит и стакан— другой чего покрепче старик явно не жаловался. Тем более в таком случае. «Да, да был такой, приходил. Невысокий, но здоровый, как надутый. Наверное мафия, ага! Я помню. Ещё закурить у него просил. «Пэл Мэл». Сигареты. Ерунда, конечно, сигареты, слабые. Но угостил. Кстати, на руке, вот здесь, — старик ткнул указательным пальцем в своё запястье, — «Надя» наколото, и цифры 1 9 9 7… когда я сигарету из пачки доставал, заметил… год, наверное. И на плече, ниже шеи или конец верёвки наколот, выглядывал, или чей-то хвост… Ящерицы, наверное. Цветной. Не видно было. Сказал, что электрик. И небольшая сумка при нём. По вызову. Служба, мол, такая в городе есть: мужик на час. Я ещё подумал для сексу что ли, нам-то здесь зачем, спрашиваю, кому, а он рассмеялся. Характерно так: хе-хе-хе, и два зуба у него вверху, слева — коронки, видать — но золотые. Граммов на пятнадцать — двадцать… — Дежурный вдруг замялся, повертел головой, над чем-то размышляя, потом поправил себя. — Нет, это у меня с левой руки было, а у него, значит, получается справа, да. Точно, справа коронки, ага! Представился электриком. Молодой такой, вежливый вроде. Я документы не проверял. Мне зачем? Всё спокойно. Беспокоить народ нечего. В джинсах, майке безрукавке с буквами иностранными и кроссовках, я и указал дорогу к… твоему этому, да. А вот куда он потом делся, я не заметил. Он обратно не проходил. А потом жахнуло. Ну я и засуетился. Пост оставить не могу, чем помочь — не знаю. Куда, кому звонить тоже… У меня сотовый-то телефон для этого есть, для связи с… — старик кивнул головой на небо, — с «хозяевами». Но в регламенте такого нету, чтоб беспокоить по… такому случаю. Да и постояльцы, я вижу, засуетились… Воды-то вокруг полно, только черпай. Никакие пожарные не нужны. Вот и… потушили. А после уж и узнали. Но я бы никогда на этого электрика не подумал, который на час, нет. Он же нормальный вроде, молодой, зубы ещё эти… золотые. Солидно всё. Спокойно. Он же улыбался. По доброму так. Затылок у него ещё такой, я приметил, в складках, как у борца, без шеи. А ты пиво будешь? Или на могилу сначала посмотрим? Они вместе там… Я укажу. Это рядом. А?» Василий мало что понял, но Женьку очень жалко было…

29

В это же самое время, может чуть раньше, может позже, Марго вместе с Трубачом, оскальзываясь на железных трапах и палубах одно за другим исследовала брошенные морские военные суда в затоне, искали местную бомжиху «адмиральшу». Она непременно должна была рассказать, кому проговорилась о четырёх её бывших «постояльцах» и моменте их задержания. Это было важно. Оперативники погибли. И какие! И те двое с ними. Она могла что-то знать, могла… Это очень важно. Правда на голос «хозяйка» не отзывалась, не показывалась. Или спит после принятия своего «лекарства», или боится показываться.

Над затоном ни дождя, ни мороси, только порывами свежий морской ветерок баловался, и мелкая волна гуляла. «Жарило» солнце.

Брошенных кораблей было великое множество. Казалось, пересчитать их было невозможно. На суше и воде разлеглось мёртвое стадо ржавых «коробок». Некогда гордых военных красавцев кораблей. Они были разными по высоте и объёмам. На какие-то приходилось взбираться, где и перепрыгивать через борта. На некоторых люки были заварены сваркой, на других они вообще отсутствовали… Не было приборов, орудий, боеприпасов, двигатели разукомплектованы, предметы быта и отдыха сняты или разграблены, во многих валялись битые бутылки, на многих виднелись следы резки деталей на металлолом. Отчего вниз спуститься было невозможно, трапы и лестницы отсутствовали… Было опасно и наступить на что-либо, или сорваться вниз. В пустотные проёмы приходилось светить фонариками, тускло высвечивая внизу маслянистую воду. «Коробки» в большинстве своём были притоплены. Пахло соляркой, затхлой водой, нечистотами, гулкой утробной тишиной. А если и удавалось когда спускаться, в темноте брошенных кают, боевых постов, моторных отсеков было страшно. Даже очень. Михаил и Марго в большинстве спускались вместе. Михаил, с фонариком и пистолетом впереди.

Сразу после похорон Олега и Николая, оба почерневшие от потери своих лучших друзей и товарищей, принялись за своё частное расследование. КолаНикола понимал состояние Марго, без разговоров дал ей отпуск в связи с журналистским расследованием. Практически он и сам в нём участвовал.

И устали уже Марго с Михаилом и выпачкались, и осмотрели уже много, хотя, одну десятую всего или чуть больше… Многие корабли находились по самые палубы в воде. Какие корабли «хозяйственники» не смогли загнать ближе к берегу, уткнув бортами друг к другу, бросали поблизости. На каких открывали кингстоны, какие и сами от старости тонули… От них оставались где мокрые палубы, волна перекатывалась, где только мачты, клотики в большинстве.