Честный вор

Соискательница ему нравилась, хотя в глубине души он считал, что рано ей давать степень. Сам-то он защитился, когда было ему под сорок.

– Ну да ладно. Уважу Судакова, похвалю, да и в буфет, – день обещал быть хорошим,– Банкет законный, и Люба не должна сердиться.

Защита проходила как по маслу. Диссертантка раскраснелась, похорошела и звонко и мажорно докладывала сою работу. Народу на защите было немного, все свои. Судаков жеманно, как всегда, высказал нечто хвалебное в адрес Ершовой. Сразу стало понятно, что человек он тонкий, ироничный и лишь снисходит до обыденности текущего момента. Оппонент, напротив, начав издалека и приведя исторические примеры, ясно дал понять, что диссертация ему понравилась, хотя несколько мест в ней нуждаются в более подробном обосновании. Секретарь зачитала отзыв стороннего рецензента, также положительный, и все дружно повлеклись в буфет.

По мере опустошения бутылок с крепкими напитками разговор становился все более дружеским и оживленным. Милкин, глядя на Веронику, находил ее удивительно хорошенькой и с удовольствием предвкушал их свидание, запланированное на послезавтра. На завтра у нее был намечен ресторан с Судаковыми.

–Пусть их, я-то в любом случае не прогадаю, – самодовольно думал про себя Милкин. Он был уверен, что дружеский ужин будет иметь самое приятное продолжение. Не даром же Вероника так кокетничала с ним все последнее время. Настроение его было приподнятым. Он удачно острил. Ему казалось, что он выделяется из общей массы легкостью своих искрометных шуток и изяществом каламбуров. Когда дело дошло до гитары, и Милкин собирался блеснуть еще одной гранью своих дарований, к его досаде гости начали незаметно линять, тем более, что на столах оставались лишь жалкие остатки пышного пиршества. Приметив две-три недопитые бутылки, Милкин решил досидеть до конца, однако, работники буфета их торопили. Их раздражение можно было понять. Прожорливые филологи уничтожили угощение подчистую.

Но все когда-нибудь кончается. Кончился и этот утомительный день. Вероника уютно свернулась, приткнувшись к мягкому телу мужа и, блаженно засыпая, подумала: Какая она все-таки организованная и талантливая. Как все, за что она берется, получается ладно и складно. Как хорошо, что они с Женей на все смотрят одинаково. Какой он у нее лапочка! Как с ним удобно! С Милкиным разберусь послезавтра. И совсем уже засыпая, вспомнила, как удачно она ответила Судакову. Он жалел, что его прекрасная аспирантка уже вылетела из гнезда, и что ему хотелось бы еще такую же ученицу. На что она и ответила

– Таких, как я, больше нет. Я – товар штучный, а не массовое производство.

Прозвучало как шутка, но по сути-то она права. Кто еще, приехав из глухой провинции, сумел бы в три года обосноваться в Питере, выйти замуж, защититься, получить работу по специальности, заиметь собственную квартиру. И это только начало. Она была в этом уверена. Ее Жене вот-вот должны были предложить работу в офшорной зоне на Каймановых островах. Там заграница, свободный мир и другие деньги. Если же нет, то она устроится в хороший ВУЗ и будет делать карьеру сама. Напишет докторскую, станет профессором и постепенно дойдет до должности зав кафедрой, а то и декана. Вероника в себе нисколько не сомневалась. В ее жизни еще не было положения, из которого она не нашла бы выхода и, более того, не извлекла бы пользы.

Да, с общей культурой у нее еще слабовато. Плохо знает зарубежную классическую литературу, в музыке пока не разбирается, изобразительные искусства знает плохо. Но она это отчетливо осознает. Для этого и нужен Питер. Положа руку на сердце, кто сейчас вообще в этом разбирается, кроме интеллигентных старух. Кому это вообще надо? Но она всем овладеет. Они с Женей регулярно посещают музеи. В Мариинском прослушали «Катерину» Яначека. В Ленсовета посмотрели «Оскар и розовая дама» с Алисой Фрейндлих. Не теряя время, в электронном виде в любом транспорте она читает русские и зарубежные романы, не входившие в программу ее обучения. С ее способностями и скоростью она скоро нагонит знатоков и музыки, и современного искусства. Надо только не лениться, а она и не ленится. С современной техникой она на ты. Осталось только научиться водить машину. Но это дело наживное. Женя машину не хочет. А она заведет. Сама получит права. И Вероника стала мечтать, какую машину она хотела бы. На этих сладких грезах и объял ее сон.

Глава 3 Треволнения преклонного возраста