Честный враг – наполовину друг

– Мы не можем знать, насколько он опасен, поскольку не знаем, кто ушел вместе с Людоедом. Есть у нас подозрения, что это очень верный ему человек Давид Идрисов по кличке Давид Копченый. Прозвище отвечает внешности. У Давида в детстве были какие-то проблемы с печенью, в результате чего нарушена пигментация кожи, и он чрезвычайно смуглый, кожа, как у негра. Это, как вы понимаете, характерная особенность. Если они вместе, то мы сможем отыскать вашего обидчика по второму, более заметному.

Я сразу вспомнил человека с поднятыми руками, что вышел из кустов по команде Андрея, и тогда еще подумал, цвет лица у этого человека как у негра.

– Нет, цвет лица был обычный, – сам не зная почему, соврал я. Может быть, потому, что старший следователь не понравился мне внешне. – Это я могу сказать точно. Обычный человек, без особых примет, по которым его можно отыскать в толпе.

– Жалко, – вздохнул Асхаб Гойсумович. – Признаться, я очень надеялся, что это окажется Копченый. Такой вариант очень сузил бы наш поиск. Поиск вашего врага.

– Сожалею, но порадовать вас не могу, – ответил я.

– На всякий случай еще посмотрите фотографии, – старший следователь открыл папочку и вытащил несколько листов принтерной распечатки с фотографиями и фотороботами бандитов.

Я внимательно посмотрел на распечатки. Давида Копченого узнал сразу, но не задержался на его лице ни на мгновение дольше, чем на других лицах.

– Увы, не могу сказать. А это все...

– Это все люди, что когда-то входили в банду Людоеда, но среди убитых их не оказалось. Все они в розыске, и мы не знаем, чей розыск прекращать, а кого продолжать искать.

– Я не понимаю, почему розыск ведете вы? – заметил я. – У вас своих дел, думаю, хватает. А бандитами должен заниматься следственный комитет при военной прокуратуре...

Абдулкадыров слегка смутился, и я, наблюдая сбоку за лицом старшего следователя, понял, что схитрил я не зря. Что-то здесь было не совсем правильно, была какая-то нечестная игра, но я не знал правил этой игры, и потому мне в нее было лучше не соваться.

– Мы ведем параллельное расследование. Понимаете, бандиты не только терроризмом занимаются, они еще и уголовные преступления совершают. И мы не можем на это не реагировать. Нам легче, конечно, было бы сбросить такие дела на следственный комитет при военной прокуратуре. Показатели улучшатся. Но никак нельзя.

– Понимаю. Но помочь ничем не могу...

– Придется побеспокоить вашего племянника. Может быть, он помнит. Он же поднимал второго бандита из кустов. Так я в рапортах с места события прочитал.

– Попробуйте, – сказал я. – Адрес знаете?

– Адрес знаю. Город не знаю. Вы меня не проводите?

– Сожалею. Вскоре должна жена с работы вернуться. Мне необходимо ее встретить... У нас семейные дела, которые отложить никак нельзя.

– Жалко. Придется такси брать.

– Самый верный способ. Когда в дверь позвоните, ждать придется долго. Андрей сначала из кресла в коляску переберется, потом к двери поедет. Дождитесь уж...

– Меня предупредили. Я дождусь.

Я встал, показывая, что больше не задерживаю гостя.

* * *

Я сразу позвонил Андрею и предупредил о предстоящем визите. И выложил просьбу не говорить, что из кустов по приказу поднялся человек с темным лицом. Просто отделаться общими фразами – бандит как бандит, бородатый. Все они на одно лицо.

– Зачем? – не понял Андрей. – Зачем я буду врать?

– Так надо, – сказал я. – Делом о банде Людоеда занимается следственный комитет при военной прокуратуре округа. А этот старший следователь из следственного комитета при прокуратуре Чечни. Не его это сфера деятельности. И я думаю, что там идет сведение каких-то счетов. Личные дела... Не знаю точно, что там происходит, но постараюсь разобраться...

– Понял, дядь Леш, сделаю. Насчет машины не ездил?

– Ездил. В бригаде поговорил. Подполковник Баранов уже в соцобеспечение ездил. Привез мне список справок, которые следует собирать.

– Спасибо. А насчет следака я понял.

* * *

Следующий мой шаг был не совсем обычен для представителя вооруженных сил, более того, для представителя офицера спецназа, который часто приравнивают, несмотря на его армейскую принадлежность, к правоохранительным органам. Если раньше я просто дважды обращался к Исрапилу Людоеду, сначала незначительными советами, которыми он мог и воспользоваться, а мог и не воспользоваться, или с информацией, как во второй раз, то сейчас я уже откровенно спрашивал его, то есть входил в прямой контакт, который с точки зрения уголовной ответственности мог бы рассматриваться как сотрудничество с террористом. Осознавая это, я все же шел на контакт.

Я снова написал письмо Людоеду, напрямую задавая вопрос: кто такой Асхаб Гойсумович Абдулкадыров как следователь и как человек. К сожалению, у нас не было оперативной связи, и потому ответ мог прийти даже через несколько дней. Но я надеялся, что удача от меня не отвернется. Она не отвернулась. Я собрался было выйти из Интернета, когда на «панели задач» замигал маленький конвертик. Пришло письмо, а письма я ждал только от Исрапила Азнаурова. Я торопливо открыл сообщение.