Честный враг – наполовину друг

Выглянув в окно верхнего холла, я увидел, как от соседей, что жили напротив и левее нашего дома, выходит тот самый новый местный участковый. Или он просто обход совершает, и в самом деле со всеми знакомится, или расспрашивает о нас. В принципе мы никак себя не проявили, чтобы вызвать подозрение. И опасаться было нечего. Можно спать спокойно.

* * *

Я проснулся, как и всегда просыпался, если того требовали обстоятельства, за несколько минут до того, как «закукарекал» петух в моей трубке, и тут же встал. Я вообще не люблю подолгу нежиться в постели. Если проснулся, значит, пора вставать и заниматься делами.

Я подошел к окну и посмотрел в него. В том доме, откуда в конце дня выходил участковый, горел свет. Я заинтересовался этим обстоятельством. И не поленился сходить в темноте в гараж, чтобы взять бинокль, а потом через него посмотреть в окно, занавешенное лишь легкой тюлевой шторкой. Я увидел того самого участкового, стоящего, наклонившись, позади стула, на котором кто-то сидел. Что делал этот кто-то и куда смотрел мент, мне было не видно. И, чтобы удовлетворить свое любопытство, я перешел к другому окну. Оттуда мента уже почти видно не было, зато был виден второй человек. Он был сед, но молод, и работал за компьютером. И его работа сильно волновала мента, который, видимо, что-то спрашивал, а человек отвечал, не оборачиваясь.

Засиделись... Обычно в это время за компьютером можно застать тех, кто работает в Интернете.

Какое-то смутное подозрение, хотя и подозрением это назвать было сложно, все же кольнуло меня, и я, включив компьютер, перебросил отдельные усеченные файлы на флешку, а остальное вместе с переброшенными материалами удалил со своего компьютера. Туда же, на флешку, перебросил и нужные электронные адреса, и еще кое-какие данные, после чего сам компьютер основательно подчистил, и ничто теперь уже не могло сказать, чем занимается и чем интересуется его владелец. На всякий случай отсоединил мобильник и сунул его в карман, чтобы не было понятно, каким образом я выхожу в Сеть.

В городской квартире у меня был ноутбук, с которого я имел возможность работать в Интернете более производительно, поскольку к квартире вела выделенная линия. И там можно будет использовать данные с флешки. Затем я еще раз внимательно исследовал саму флешку. Даст ли она хоть что-нибудь любопытному человеку? И пришел к выводу, что этот, грубо говоря, сгусток компьютерной памяти меня скомпрометировать никак не способен. Пусть кто угодно забирается в дом, ничего предосудительного он и здесь не найдет. Не отыщет даже патрона от пистолета, потому что в этом доме единственное оружие – мой бесствольный травматический пистолет «Оса». Но проводить в наше отсутствие обыск в доме может только тот, кто имеет какие-то подозрения. А против нас подозрения пока возникнуть не могут.

Пора было собираться и ехать.

– Давид! – позвал я.

Копченый вошел в комнату, он уже был готов к дороге.

* * *

На въезде в Грозный на уже хорошо знакомом посту опять по обе стороны дороги стояли инспектора дорожной патрульной службы. На выезде из города было остановлено несколько машин, на въезде – две груженые фуры. Но нас останавливать почему-то не стали. Наверное, инспектор слегка дремал на ходу и поздно услышал слабый звук двигателя моего «БМВ». Он посмотрел нам вслед, поднимать жезл было поздно. Так что мы въехали в свою столицу Чечни без эксцессов. А сейчас эксцессы уже могли бы быть, потому что я не стал проезжать мимо тайника и забрал оружие, оставленное в лесочке на временное хранение. И теперь и сам я, и Давид Копченый готовы были при необходимости применить оружие. Наверное, хорошо, что необходимости не возникло, мне было не до перестрелки – следовало проверить данные на Зубаира Джунидовича и по возможности использовать то, что я смогу использовать, для достижения своей цели.

Да и по времени нам следовало торопиться, пока люди не разошлись по рабочим местам. И потому я ехал без остановок на беседы с надоедливыми ментами, которые могут вмешаться в мои планы и затормозить продвижение к цели. А я, честно говоря, пока не знаю, какой лимит времени мне отпущен на все действия. И предпочитал поторапливаться. Я знал, что Жансари уходит на службу к половине девятого. До службы ей добираться около получаса. Следовательно, мне необходимо было успеть застать ее дома, имея в запасе хотя бы десять минут для разговора. И я едва-едва успевал к нужному времени. Но успел-таки.

Я оставил Копченого в машине, а сам поднялся на третий этаж. На мой звонок вышла престарелая тетушка Аймани.

– Здравствуй, Исрапил, – сказала она как обычно, солидным басом, и громко, затем выглянула в подъезд, словно проверяла, видит ли кто посторонний, как я пришел, и посторонилась, пропуская меня в квартиру.

– Здравствуйте, тетушка Аймани.

Она встретила меня широкой улыбкой, и видно было, что радость эта не напускная.

– Я рада, что тебя еще не поймали. Они опять на тебя кучу всякой грязи льют. По телевизору твой портрет показывали. Правда, там ты не похож на себя.

– Я привык к этому. Жансари еще дома?