Четвертая могила у меня под ногами (ЛП)

Она не обратила на мой спектакль ни малейшего внимания, зато спросила, многозначительно ухмыляясь:

- Значит, поболтаешь с домработницей, а потом поедешь к Рокету?

Рокет – бесценный источник информации, когда надо узнать, кто умер, а кто еще трепыхается. Этот гениальный призрак, которому известны имена всех, кто когда-либо родился на Земле, за считанные секунды может сказать мне, живы или нет те, кто меня интересует. А еще он большущий, ужасно милый и любит обниматься. Очень крепко обниматься.

Но Кук говорила не о Рокете, если судить по игривому блеску в ее глазах.

- Да, - ответила я, запоминая адрес домработницы.

- А как насчет соседей Рокета? С ними тоже повидаться собираешься?

Я выгнула бровь:

- Что тут скажешь, слабость у меня к парням на «харлеях».

Она в шутку погрозила мне пальцем:

- Просто скажи «нет», и все дела.

- Ничего ты не понимаешь, - заявила я, направляясь к двери. – Это очень сильная слабость.

***

По пути в южную часть города, где находился дом домработницы, я старалась не зацикливаться на том, что папа хотел меня пристрелить. Дважды. Это был старый район. Большинство домов здесь вполне можно считать историческими памятниками, поэтому хозяева хорошо о них заботятся. О доме миссис Бичер можно было сказать то же самое.

Постучав в дверь, я дала себе время полюбоваться красивыми цветами на крыльце. Они были фиолетовые. И это все, что я знала конкретно об этих цветах. Тяжелую деревянную дверь открыла маленькая круглая женщина с пушистыми седыми волосами и ласковыми серыми глазами. Однако сетчатая дверь оставалась запертой. Макушка женщины едва доходила мне до подбородка, поэтому ей пришлось смотреть на меня снизу вверх.

- Привет. Миссис Бичер?

- Да? – отозвалась она, вытирая руки о кухонное полотенце.

На ней было цветастое платье, выглядевшее так, словно ему досталось больше стирок, чем было предназначено судьбой.

- Простите за беспокойство. Меня зовут Шарлотта Дэвидсон, - я достала и показала ей удостоверение. – Я частный детектив. Сейчас работаю над делом, в которое вовлечены ваши бывшие работодатели. Семья Лоуэллов.

Ее пульс резко подскочил, а рот едва заметно дернулся, на долю секунды превратившись в тонкую ниточку, перед тем как она взяла себя в руки, и выражение ее лица стало абсолютно непроницаемым.

- Послушайте, я понимаю, вы вряд ли горите желанием говорить о Лоуэллах, учитывая, как много лет на них работали. Но у меня есть их разрешение расспрашивать по делу персонал, - соврала я сквозь отбеленные в домашних условиях зубы.

Лоуэллы явно держали своих работников в ежовых рукавицах. И если мне хоть что-то известно о тиранах, то миссис Лоуэлл – определенно одна из них.

- Ох, тогда ладно, - сказала бывшая домработница, похоже, успокаиваясь. – Чем я могу вам помочь?

Она по-прежнему говорила со мной через сетку, явно не желая меня впускать. Бедняжка.

- Мне известно, что вы проработали на Лоуэллов почти тридцать лет. Не могли бы вы рассказать мне об их дочери, Харпер?

У миссис Бичер снова участился пульс, и она осмотрелась, словно проверяя, не следят ли за ней. Прямо как нынешняя лоуэлловская домработница в особняке, когда я пыталась хоть что-то у нее разузнать.

- Дело в том, что рассказывать практически нечего. Она была очень беспокойной, и у родителей с ней было множество проблем. Вот, пожалуй, и все.

- Да-да, наслышана. Вы случайно не помните, когда все началось?

Она посмотрела на полотенце, которое мяла в руках. От нее волнами шел дикий страх.

- Кажется, сразу после того, как поженились мистер и миссис Лоуэлл.

Я кивнула:

- Вы тогда ничего подозрительного не заметили? – Я никак не могла отделаться от мысли, что Харпер изводил кто-то из работников. Вдруг кто-то из них был недоволен своими работодателями? – Может быть, Лоуэллы как раз в то время кого-то наняли? Или, наоборот, уволили?

Что-то пришло миссис Бичер на ум. Я видела это по выражению ее лица. Однако она решила пропустить эту мысль и нахмурилась.

- Миссис Бичер, мне может помочь любая информация. Даже если вам она покажется несущественной.

Она глубоко вздохнула:

- Это ерунда. Мне всего лишь припомнилось, что как раз перед свадьбой в доме стал работать Феликс.

- Феликс? – переспросила я, доставая блокнот и ручку.

- Феликс Наварро. Он много лет ухаживал за газонами и… - она задумчиво замолчала, не договорив.

- И? – поднажала я.

Когда миссис Бичер снова посмотрела на меня, в ее глазах плескалось раскаяние, словно ей была противна сама мысль о том, чтобы озвучить свои подозрения.

- И… ему нравилась мисс Харпер. Очень нравилась.

- В каком смысле «очень»?

- Он… н-носил ее фотографию в бумажнике. Даже несколько.

Так-так, это уже попахивает жутью. Помимо воли, в мой голос просочились обвинительные интонации:

- Как, по-вашему, он мог что-то…

- Боже мой, нет, - перебила она меня, махнув полотенцем. – Ни в коем случае. Просто он… ну, он очень ее любил.

Еще бы.

- Спасибо, - поблагодарила я, ободряюще улыбаясь, - вы мне очень помогли.

Миссис Бичер поникла, будто ей было стыдно за свои слова, и закрыла деревянную дверь.

***