Четвертый Кеннеди

— Эти два гения — сумасшедшие. Атомная угроза существованию человечества для них — идея фикс. Текущие политические конфликты их нисколько не интересуют. Им плевать на арабов и израильтян, богатых и бедных. А также на республиканцев и демократов. Они просто хотят, чтобы наш шарик быстрее вращался вокруг оси. Ты знаешь, — он пренебрежительно улыбнулся, — они мнят себя господом богом. Уверены в своем всесилии.

Но Кристиана занимало другое. Два таких кризиса одновременно чреваты непредсказуемыми последствиями. Спешить тут нельзя, подумал он. Френсису грозит серьезная опасность. Его надо защитить любой ценой. Может, они смогут перевести стрелки, столкнув кризисы лоб в лоб?

— Послушай, Питер, я хочу, чтобы эта операция проводилась по высшей категории секретности. Отсеки́ от нее всех. Этих парней надо арестовать и поместить в нашу закрытую клинику здесь, в Вашингтоне. Об этом должны знать только ты, я и агенты из специального подразделения. Агентов ткни носом в закон о контроле над атомным оружием, который устанавливает абсолютную секретность. Никто не должен их видеть, никто не должен говорить с ними, кроме меня. Допрос я проведу сам.

Клут как-то странно посмотрел на него. Не нравилось ему, что задержание физиков будет производить специальное подразделение Кли.

— Медики потребуют ордер президента, прежде чем введут психотропные препараты в мозг арестованных.

— Я попрошу президента выдать мне такой ордер.

— Время — критический фактор, а ты говоришь, что никто не должен допрашивать их, кроме тебя. Получается, я тоже не могу. А если по поручению президента ты будешь заниматься другими делами?

Кристиан Кли улыбнулся:

— Не волнуйся, я допрошу их сразу же. Но только я, Питер. А теперь давай подробности. — Время поджимало и его. До встречи с командным составом специального подразделения ФБР оставалось несколько минут. Он намеревался поручить им установить электронное и компьютерное наблюдение за наиболее влиятельными членами Конгресса и Сократовского клуба.

* * *

Адам Гризз и Генри Тиббот положили немало трудов, чтобы создать миниатюрную атомную бомбу, которая теперь ждала своего часа в Нью-Йорке. Их радовало, что затраченные усилия не пропали зря. Они твердо знали, что благодаря им человечество наконец-то сделает шаг к благородной цели: освобождению всей планеты от ядерного оружия.

Каждый день они начинали с просмотра газет, но их письмо все не появлялось на первой странице «Нью-Йорк таймс». Ничего не сообщали о нем и телевизионные выпуски новостей. Им не предоставляли возможности указать властям, где находится бомба, разумеется, после выполнения выставленных ими требований. Их игнорировали. Это и пугало, и одновременно злило. Теперь бомба могла взорваться и унести тысячи жизней. Но, возможно, это будет наилучшим исходом. Как еще показать миру, какие опасности таит в себе использование атомной энергии? Как еще заставить властей предержащих принять необходимые меры безопасности? По их расчетам, бомба уничтожала от четырех до шести кварталов Нью-Йорка. Угрызений совести они не испытывали: конструкция бомбы обеспечивала минимальное радиоактивное загрязнение. Они, конечно, сожалели о гибели ни в чем не повинных людей. Но человечество могло заплатить столь малую цену, чтобы окончательно убедиться в неверности выбранного пути. Наконец-то будут законодательно утверждены необходимые меры безопасности при использовании атомной энергии в мирных целях, и все государства мира наложат запрет на производство ядерного оружия.

В среду Гризз и Тиббот работали в лаборатории, а когда остальные сотрудники по завершении рабочего дня разошлись, поспорили насчет того, следует ли им телефонным звонком сообщить властям о бомбе. Поначалу они не собирались ее взрывать. Лишь хотели, чтобы «Нью-Йорк таймс» опубликовала их письмо-предупреждение, после чего намеревались вернуться в Нью-Йорк и обезвредить бомбу. Но теперь пошла война нервов. Неужели их будут держать за детей-несмышленышей, хихикать над ними, когда они положили столько сил на благо всего человечества? Или к ним все-таки прислушаются? Совесть не позволяла им продолжать работу, потому что результаты их труда использовались властной верхушкой во вред цивилизации.

Нью-Йорк они выбрали объектом возмездия только потому, что пришли в ужас от увиденного в этом городе. Нищие, которые не просили, а требовали денег, наглые водители, не признающие правил дорожного движения, грубые продавцы в магазинах, постоянные кражи, грабежи, убийства. Особенное отвращение вызвала у них Таймс-сквер, всегда забитая толпой, напоминающая раковину с кишащими в ней тараканами. Полчища сутенеров, проституток, торговцев наркотиками так напугали Гризза и Тиббота, что они поспешно ретировались в свой отель в Верхнем Манхэттене. И в праведном гневе решили разместить бомбу непосредственно на Таймс-сквер.

Известие об убийстве Терезы Кеннеди потрясло Адама и Генри в той же степени, что и остальную нацию. Но их раздражало, что это убийство отвлекло внимание общества от их операции, куда как более важной для судеб человечества.