Четвертый путь

Часто случается, что люди разочаровываются в работе, потому что с самого начала начинают выбирать – берут одно и отвергают другое. Поэтому через некоторое время они имеют не систему, но собственную выборку из нее, а это не работает. Другие люди хотят понимать только интеллектуально, не желают экспериментировать с самими собой и наблюдать, но без практической работы двигаться вперед невозможно.

В. Скажут ли нам, когда мы можем начать практическую работу?

О. Вы делаете некоторую практическую работу с самого начала. Если бы вы делали только теоретическую, это означало бы, что вы не делали ничего. Работа – практическая с самого начала.

Как я часто говорил, первое условие состоит в том, что мы не должны забывать, что хотим получить. Люди приходят к этому с разных сторон. Некоторые хотят знать. Они понимают, что существует некое знание, и что, возможно, где-то есть люди, которые знают, и они хотят получить это знание. Другие сознают свои слабости и понимают, что если они смогут отделаться от них, все будет по-другому. То есть люди приходят с различными целями, но они не должны забывать начало. Им могут напоминать, но это не поможет, если они не помнят сами.

В

. Я хотел бы укрепить свою цель. Я продолжаю реагировать тем же самым образом, что и раньше, и, по-видимому, все так же механичен. Необходимо делать больше усилий?

О. Бо́льшие усилия не помогут сами по себе, они должны быть основаны на понимании. Это скорее вопрос оценки, общей оценки, оценки идей. Почти обо всем вы можете думать по-новому – лучше, чем прежде. Вы сумеете понимать и связывать вместе многие вещи, которые не могли ставить рядом или понимать до того, как пришли сюда. Только, к сожалению, вы хотите сохранить все старые способы мышления и иметь новые в одно и то же время, и поэтому нет никакого места для новых.

Кроме того, если у вас есть привычки выражать отрицательные эмоции, вы не будете вспоминать себя, пока они у вас есть. То есть, чтобы вспоминать себя, чтобы работать, вы должны иметь немного свободного времени. Дело не столько в том, что нет цели, сколько в том, что вы не хотите ничем пожертвовать. Вы не можете сохранить все, что у вас есть, и вдобавок что-то еще приобрести.

В. Это именно отсутствие единства в человеке так мешает найти практическую связь между целью системы и целями обычной жизни?

О. В обычной жизни нет никаких целей – вот где вы совершаете ошибку. В обычной жизни одна цель пересекает другую и разрушает ее, или изменяет ее характер, так что в конце нет никаких целей.

В

. Вы говорите, что люди на улице не имеют никакой цели. Но когда человек становится старше, он уже не так разбрасывается, он становится заинтересованным в чем-то одном.

О. Это только одна сторона, а в его бытии и сознании существует много других, которых это одно совершенно не затрагивает. Отдельные люди могут развить некоторое единство даже в жизни, но это исключения. Если, как вы говорите, человек становится заинтересованным в чем-то одном, тогда только одна группа «Я» развивает этот интерес, а другие не знают об этом – этим занято лишь небольшое меньшинство. То есть здесь два вопроса: вопрос о меньшинстве и большинстве, и тот факт, что, если появляется некая линия интереса, она не затрагивает многих других вещей и занимает только небольшую часть бытия. Все целое бытия никогда не участвует в этом.

Я думаю, что то, что говорилось раньше о вопросе ценностей в работе и в обычной жизни, необходимо понять лучше. В обычной жизни существует так много воображаемых ценностей, что полезно внести в это некоторую ясность. В жизни самые лучшие вещи не имеют никакого значения – люди видят малое и упускают большое. В работе вы должны совершать множество различных действий, чтобы почувствовать, что вы пробуждаетесь. Затем приходит что-то другое; все приходит, потому что это только начало.

Цель в работе необходима, но она не должна быть произвольной или выдуманной. Может быть только одна цель – пробудиться – и она приходит только тогда, когда вы осознаете, что спите, иначе никакой необходимости в этом нет. Все прочие цели, как бы человек ни формулировал их, должны быть соотнесены с этой. Тогда, если человек хочет пробудиться, он начинает видеть препятствия; он видит, что удерживает его во сне; он находит множество механических функций – разговоры, ложь, отрицательные эмоции и так далее; и он сознает, что вся жизнь состоит из механических функций, которые не оставляют никакого времени для пробуждения. Тогда он понимает необходимость подавить их или, по крайней мере, ослабить; только тогда он будет иметь время для пробуждения.

В. Моя проблема в том, что я не знаю – действительно ли я хочу пробудиться?