Четвертый путь

О. Достаточно знать в общем, чтобы найти место этой системы. Вы недостаточно знаете для того, чтобы сравнивать и находить связи. Когда вы думаете об этой системе и читаете что-то, что напоминает вам о ней, вы берете только одну или другую идею – вы не сравниваете все. Части всегда могут быть аналогичны, но такое сравнение будет полезно только тогда, когда вы сумеете за частями видеть целое, – и тогда вы обнаружите, что эти две части не имеют ничего общего, так как для того, чтобы быть сходными, все должно быть сходным. Допустим, какой-то пункт в одной системе похож на какой-то пункт в другой, но эти пункты окружены пятнадцатью другими пунктами, которые не имеют никакого сходства – это делает системы различными по существу. Мы пока не можем этого делать; мы не привыкли находить отношение части к целому в обычном мышлении. Мы думаем, что части поддаются сравнению, что они могут быть правильными или ошибочными без отношения к целому.

В. Но если вы находите две системы философии, имеющие пункты или высшие точки, похожие друг на друга?

О

. Откуда вы знаете, что они похожи друг на друга? Вы знаете только слова, но не знаете, что за ними стоит. Слова не гарантируют смысла. Вот почему рекомендуется в течение долгого времени не пытаться находить параллели, вот почему требуется изучать эту систему отдельно от чего бы то ни было. Позднее, когда вы узнаете больше, вы можете попытаться найти параллели.

В. Есть ли гарантия, что в эту систему не внесено никаких новых идей со времени ее происхождения?

О. Это совершенно ясно. Если принципы сохраняются, они исключают ошибочные идеи. Формирующие идеи не могут существовать вместе с эзотерическими.

В

. Какие меры можно принять для того, чтобы гарантировать сохранение идей в чистоте?

О. Идеи становятся искаженными тогда, когда люди начинают изобретать собственные объяснения и теоретизировать; но пока они работают искренне и стараются проверять все, что входит в их умы, и работать согласно принципам и правилам, искажение вовсе не обязательно. В организации работы школы принимаются все меры против искажения, и если это и происходит, то только потому, что люди забывают эти меры предосторожности. Искажение – это, как правило, влияние формирующего центра, потому что когда люди начинают работать формирующим центром и никто их не поправляет, то не существует такой идеи, которую нельзя было бы исказить в двадцать четыре часа.

В. Если вы имеете в виду такой масштаб искажения, то я, конечно, искажаю идеи для самого себя.

О

. Таковое искажение не имеет значения – у вас есть шанс это исправить. Поначалу, еще не имея полного набора идей, их искажают все, но понимание одной части исправляет понимание другой. Вы не можете понимать все и не понимать части, и если вы правильно думаете о целом, вы понимаете каждую часть. Кроме того, ваши вопросы показывают, правильно ли вы думаете, и если вы думаете неправильно, это исправляется.

В. Разные люди хотят разных вещей. Как мы должны понимать значение работы в школе?

О. Работа в школе состоит из различных частей – и все они созданы для того, чтобы помочь вам пробудиться. Каждый человек должен иметь собственную цель. Если индивидуальные цели подходят целям школы, люди работают в школе. Если не подходят, они оставляют ее.

Вы можете начать с идеи приобретения знания. Если вы найдете новые идеи, вы оцените и их. Слово «работа» часто применяется без различения.

В. Но вы применяете его сами!

О. Я имею в виду именно работу. Я хочу показать вам, что единственный путь для вас – это понять психологический метод, идею эзотеризма, доказательства его существования; и иметь определенное понимание системы. После этого вы можете начинать работать. Система – это живая сущность, органическая сущность, которая растет и открывает новые горизонты.

Видите ли, мы живем в исключительное время, и эта работа очень важна потому, что, помимо всего прочего, она дает возможность оставаться в здравом уме – или в него вернуться. Чем дальше мы продвигаемся, чем интенсивнее говорим об идеях, тем больше мы склонны терять из виду смысл целого. Мы принимаем как само собой разумеющееся, что у нас есть эти идеи, мы говорим о них, хотим что-то получить из этого учения, но мы не думаем о том, почему нам дана возможность иметь эти идеи и говорить о них.

Само учение, определенные виды учений, определенные виды идей становятся доступными людям только в некоторые моменты, в очень трудные периоды. Это не просто обычные идеи, которые вы можете получить в любое время в любой момент. Совсем наоборот, сам факт, что мы имеем эти идеи, говорит, что время сейчас крайне трудное. Было бы намного легче работать с этими идеями, скажем, тридцать или сорок лет назад, но в реальности одно зависит от другого, ибо если бы времена не были такими трудными, мы бы не имели этих идей.