Четыре четверти пути

Словно бритва, рассвет полоснул по глазам,Отворились курки, как волшебный сезам,Появились стрелки, на помине легки, —И взлетели стрекозы с протухшей реки,И потеха пошла в две руки, в две руки.Вы легли на живот и убрали клыки.Даже тот, даже тот, кто нырял под флажки,Чуял волчие ямы подушками лап;Тот, рого даже пуля догнать не могла б, —Тоже в страхе взопрел и прилег — и ослаб.Чтобы жизнь улыбалась волкам — не слыхал, —

Зря мы любим ее, однолюбы.Вот у смерти — красивый широкий оскалИ здоровые, крепкие зубы.Улыбнемся же волчьей ухмылкой врагу —Псам еще не намылены холки!Но — на татуированном кровью снегуНаша роспись: мы больше не волки!Мы ползли, по-собачьи хвосты подобрав,К небесам удивленные морды задрав:Либо с неба возмездье на нас пролилось,Либо света конец — и в мозгах перекос…

Только били нас в рост га железных стрекоз.Кровью вымокли мы под свинцовым дождем —И смирились, решив: все равно не уйдем!Животами горячими плавили снег.Эту бойню затеял не бог — человек:Улетающим — влет, убегающим — в бег…Свора псов, ты со стаей моей не вяжись,В равной сваре — за нами удача.Волки мы — хороша наша волчая жизнь,Вы собаки — и смерть вам собачья!Улыбнемся же волчьей ухмылкой врагу,

Чтобы в корне пресечь кривотолки.Но — на татуированном кровью снегуНаша роспись: мы больше не волки!К лесу — там хоть немногих из вас сберегу!К лесу, волки, — труднее убить на бегу!Уносите же ноги, спасайте щенков!Я мечусь на глазах полупьяных стрелковИ скликаю заблудшие души волков.Те, кто жив, затаились на том берегу.Что могу я один? Ничего не могу!Отказали глаза, притупилось чутье…

Где вы, волки, былое лесное зверье,Где же ты, желтоглазое племя мое?!Я живу, но теперь окружают меняЗвери, волчьих не знавшие кличей.Это — псы, отдаленная наша родня,Мы их раньше считали добычей.Улыбаюсь я волчьей ухмылкой врагу,Обнажаю гнилые осколки.Но — на татуированном кровью снегуТает роспись: мы больше не волки!

1978

Прошла пора вступлений и прелюдий…