Четыре демона. Том 2

— Хотите знать больше? Присоединяйтесь, а пока без доверия по допуску более не положено! — забавно закончил он, да так, что не отстал от полковника в умении правильно принудить и выкрутиться одновременно. Ещё и следы попытался замести.

— Не подумайте, будто мы давим. Тут нет принципиальности, я всегда вам рад, если решитесь. Просто хотим донести свои размышления, — сбавив давление, сказал полковник, стремясь свести на нет последствия сторонних разъяснений.

Толик ясно ощущал, мы срываемся у него с крючка, и уговаривать больше не стоит, хотя бы пока.

— Мы очень вам благодарны и обязательно хорошо обдумаем предлагаемую возможность. Если получится так, как вы говорите, непременно вам сообщим. Будьте уверенны! — пообещал я, но выполнять не планировал, разве что придётся сбегать и потребуется обратиться за его помощью, когда ничего другого не останется.

— Мы ведь не дураки. Собой-то рисковать кто захочет. Проверим, присмотримся, — нагло ухмыльнувшись, спохватился Рома, наши мысли совпадали.

— А если прижмёт, документы разоблачат или ещё что, подсобите с возращением? — в своём стиле условия, а не просьбы, высказался я, но быстро сообразил, насколько нагло прозвучало.

— Эх, братец. Забыл, на что променял свою просьбу? А Димина израсходована! — посмеялся Толик. — Сами доберётесь. Вернётесь, почти не сомневаюсь! — словно предвидит, продолжил он, а после завершил выступление совершенно другой нотой: — Помогу! Если не будет вообще других вариантов.

За последнюю фразу и её манеру мне стало стыдно, но совсем чуть-чуть. Мы были ему обязаны, а я выразился не очень почтительно. Опомнившись, посмотрел на часы. Хотя и он нам… На деле, вполне откровенно вывод навязывался сам, кого мы не выбери, и те, и другие могли нам многое рассказать. Мы собрались в Кверт Индастриал, другого и не обсуждали, а по мере полёта изменений в ребятах я не замечал, вроде бы всё так и оставалось, никто не повёлся на россказни или решил не спешить, осмотреться, нормально всё обсудить хотя бы. Тем более, как правило, я к подобному внимателен, бдительно наблюдаю за общим настроением, но в этот раз упустил, один размышлял немного иначе.

— Кверт Индастриал покрыт завесой тайн, а истинные помыслы незнакомцев всегда опасны, — озвучил Дима. Его посетила мысль остаться возле знакомого отца, дома и с матерью. Конечно, выглядело объективней предложения далёкой организации.

Для меня инопланетяне стали символом перемен, неминуемых изменений, они выступили панацеей рвущегося по швам мира с изжитыми взглядами и путём общего следования. Однако даже не все наши разделяли мой энтузиазм. Я думал так: не появись мидгардцы и атма, люди и сами бы устроили так, что потери оказались бы ещё выше, чем получилось в двенадцатом. Человечество всегда талантливо покрывало мир кровью, так и перед солнечной реформой мы стояли на пороге новой войны, и, как обычно, она бы была масштабнее и разрушительнее предыдущей, ведь в этом мы всегда движемся по нарастающей. Довели до того, что Земля начала нас отвергать, всё чаше выбрасывая гнев природными катаклизмами.

Рома Асов откровенно не полюбил, сразу же, говорил о них только с негативом, Серёжка блаженный, он просто хотел в космос, инопланетяне для него ровным счётом ничего не изменили, а Дима с доброй половиной населения не отрицал перманентную важность их прибытия, но наши с ним взгляды расходились в цели визита.

Мне всегда казалось, будто мы давно с ними знакомы. Безусловно, у Ассов присутствовал свой интерес, в чём именно, вариантов возможно много, как и чем они могли тут заниматься. Впрочем, появились они уже давно и до сих пор нам не навредили, лишь помогли, потому хотелось верить в бескорыстие и не важно по каким причинам.

Зная себя, могу сказать, мой оптимизм зародился подсознательно. Может, потому что пришельцы сильнее людей, и противопоставить человечеству им было нечего, а мой девиз — не переживать о том, что тебе неподвластно, особенно, если объект не поддастся и сразу всем людям.

Позиция же Димы была уникальна в том, что оспорить её не представлялось возможным, ведь если я начинал задумываться, анализируя всё, что мне было известно об Асах, уверенность в их бескорыстии шустро таяла, сменяясь на еврейский прагматизм. Многие люди их просто боялись, предлагая общественности самые мрачные сценарии, вплоть до постепенного внедрения с целью порабощения, но мой друг Дима не из их числа, он зрил в корень и вдаль, чувствуя суть нежданных визитёров и возможные перемены поведения Асов в будущем. Точнее, предполагал и чутка устрашал самого себя, он так делать всегда любил.