Четыре демона. Том 2

Саша, Никита и остальные не желали нам зла, стоит отдать должное, не имели мыслей нас кинуть, лишь использовать, даже планировали всё объяснить и, успешно закончив, обеспечить всех участников до конца наших дней. Риск оценить должен был каждый сам, и принуждать они не планировали. Предатели в их группе не позволили мечтам сбыться, нас они топили невольно, Смол пострадал равно нам. Впрочем, знал больше нас, значит и разочаровался меньше.

Все эти данные раскроются позднее, а тогда, сидя в наручниках на большой высоте, преодолевая грозовые тучи, я мечтал набить рожу всем этим козлам, голос обиды и злобы из глубин кричал, ещё и надумал себе, пусть и попав далеко от центра смысловой мишени.

«Брось всех при побеге», — думал я, глядя на Смола, злобно, постепенно собираясь переходить к действию.

Начать всё же хотелось до посещения западного отделения, так надёжнее, не известно, кто подсядет от копов, загадка — вдруг десять Крастеров, тогда плану конец, и моё время сильно ограничивалось. Большая высота, риски другого кода наручников, страх перед опасными действиями и целый комплекс отговорок продолжали заставлять откладывать освобождение или вовсе отказаться от попытки.

— Не очкуйте, хорошее заземление, — посмеялся над нами взрослый гвардеец после второго попадания молнии в наше транспортное средство, наблюдая за тем, как Смол рассматривает служивых и стреляет глазами.

— Не жопой же деланый, — удостоверил второй.

— Если получится, потом вам всё объясню, или общего друга расспросите, — без эмоций сказал Смол, намекая на лишние уши и снова опустив глаза. — Только вот какая уже разница? — тихо добавил он.

Я воспринял эти слова, как полное подтверждение.

— Да что ты, продолжай, пожалуйста, мне интересно, может, и срок себе подсластишь, — усмехнувшись, предложил ему Шин. — Намбир, ты там не заснул, когда перестанет трясти? — с небольшим волнением в голосе крикнул он пилоту, не вставая, но тот молчал.

Шин из Якутов по этносу, переехал в центральную часть страны пять лет назад, в свои тридцать до вступления в гвардию предпочитал не летать даже на самолётах. В Москву приехал на поезде, в наш город перебрался спустя год, по службе его банально перевели к нам. На сегодняшний день, Шин свыкся с полётами на работе, но такая погода напоминала ему о фобии, аж пробило в пот.

— Намбир! — ещё раз крикнул тот, отстегнув ремень безопасности для похода в кабину.

Ответа вновь не последовало, дождь, бьющий по корпусу, и раскаты грома забивали любой прочий шум, голос у Шина не тихий, но и недостаточно громкий для обстановки.

— Глухие? — недовольно переспросил Шин, зайдя в кабину и с трудом удерживаясь за ручку возле двери. — Ну, и трясет же у вас, почему так долго не выходим из бури? — осматривая небо без просветов, поинтересовался якут, не понимая, почему ещё не поднялись над грозой.

На пилотах были массивные наушники, в сочетании с погодой услышать зов Шина они не могли. Управляющие кораблём не отзывались, даже когда тот встал у них за спиной, лётчики полностью загрузили себя стабилизацией курса, затрачивая много моральных сил и переживая. Второй пилот заметил гостя и снял наушники, вступив в разговор:

— Зачем отстегнулся!

Шин решил, что переспрашивать уже бессмысленно, и задал новый вопрос:

— Всё нормально?

Лица экипажа заставляли нервничать, Крастер ещё больше распереживался. Ему захотелось пойти обратно в кресло. Вдобавок Намбир передавал своё местоположение в центр по спутниковому каналу, запрашивая информацию о грозе, но вторая сторона отсутствовала, пилоту приходилось много раз повторять одно сообщение, а интонация говорила о его повышенной тревожности.

— Летать боишься? — по Шину это было очевидно, второй пилот продолжил, не ожидая ответа. — Тебе повезло, ты живёшь в нашем времени, техника больше не поддаётся погоде, расслабься.

— За окном чертовщина! — с надеждой долго высматривая пробелы в небе, но обломавшись, пояснял Пустой.

— Я бы сказал, аномалия. Возвращайся на место, трясти нас пока не перестанет! — печально высказался безымянный помощник пилота.

Малословным объяснением тот желал сохранить спокойствие своих пассажиров. Сам же Намбир совершенно не врубался в происходящее, они достигли максимально допустимой для техники высоты, так и не покинув штормовой фронт. Подобного никогда не случалось, это говорило о размерах ненастья, да и база на связь с ними не выходила. Экипаж принял решение снижаться, предупредив всех о возможном усилении тряски через устройство внутренней связи.

Пока Шин разговаривал, я тоже времени зря не терял. Повозившись не одну минуту, смог освободить одну руку, с третей попытки введя известную мне комбинацию. Главной помехой выступал факт, что я сам надевал себе эти наручники и, тупанув, оставил часы и Рур-ф, теперь причинявшие большой дискомфорт, когда изгибал руку.