Четыре тысячи недель. Тайм-менеджмент для смертных

Эта, казалось бы, скромная перемена в моем рабочем процессе оказала на него удивительное влияние. Я больше не мог притворяться, что моя способность работать бесконечна, потому что каждый раз, выбирая новую задачу, чтобы включить ее в список из трех текущих, я должен был хорошо подумать о делах, которые мне неизбежно придется проигнорировать, чтобы сосредоточиться на выбранной. Зато благодаря тому, что теперь я смотрел в глаза реальности, мне пришлось признать, что я всегда игнорирую большинство задач, чтобы поработать хоть над чем-то, и что работать над всем сразу просто не вариант. Результатом стало спокойствие без потери сосредоточенности и производительность, гораздо большая продуктивность, чем во времена, когда я был на ней помешан. Другим приятным последствием стало то, что я научился без усилий разбивать проекты на небольшие части – стратегия, с которой я давно был согласен в теории, но которую никогда не мог нормально внедрить на практике. Теперь это стало для меня естественным: я понимал, что, включи я в текущий список такую задачу, как «написать книгу» или «переехать», в качестве одной из задач в процессе, она бы застопорила процесс на долгие месяцы. Вместо этого я получил нормальную мотивацию: определить, каким будет следующий достижимый шаг. Я осознал, что не стоит пытаться успеть всё: проще смириться с тем, что в день я могу сделать всего несколько вещей. Ведь это сущая правда. И на этот раз я действительно их делал.

Принцип номер три – не поддаваться соблазну усреднения приоритетов. Есть история, которую рассказывают об Уоррене Баффетте{54}

. Личный пилот задает известному своей проницательностью инвестору вопрос о том, как расставлять приоритеты. Меня так и подмывает написать: «Просто управляйте самолетом!» Но, похоже, действие происходило не во время полета, потому что Баффетт дал ему другой совет. Он сказал пилоту составить список из 25 вещей, которых он хочет от жизни, а потом расставить их по порядку от наиболее до наименее важных. Вокруг первых пяти, утверждает Баффетт, и нужно организовать свое время. Но в отличие от того, что пилот, возможно, ожидал услышать, оставшиеся 20 – не приоритеты второй очереди, к которым нужно обращаться, как только представится возможность. Ничего подобного, якобы сказал Баффетт. На самом деле это вещи, которых он должен всячески избегать любой ценой. Потому что это всего лишь амбиции: они недостаточно важны для него, чтобы строить вокруг них жизнь, но достаточно соблазнительны, чтобы отвлечь его от главного.

Чтобы понять глубинный смысл этой истории, необязательно составлять список целей (лично я этого не делал). В мире, где больших камней слишком много, именно камни средней привлекательности – достаточно интересная работа, вроде бы приятная дружба – могут испортить жизнь. Согласно расхожему совету из области самопомощи, большинству из нас нужно научиться говорить «нет». Но, как отмечает писательница Элизабет Гилберт, кажется, будто это подразумевает лишь смелость отказываться от скучных вещей, которые вы изначально не хотели делать. На самом деле, объясняет она, «все гораздо сложнее. Вам нужно научиться говорить "нет" вещам, которые вы хотите сделать, с осознанием того, что у вас всего одна жизнь»

{55}.

Совершенство и паралич

Виртуозный тайм-менеджмент можно представить как умение прокрастинировать с умом, признавая правду о своей конечности и в соответствии с ней принимая решения. Но другой тип прокрастинации – дурной, мешающий нам продвигаться в работе, которая для нас важна, – обычно возникает в результате попыток игнорировать эту правду. Хороший прокрастинатор признает, что не сможет сделать все, а потом принимает самое мудрое решение о том, на каких задачах сконцентрироваться, а какие проигнорировать. Напротив, плохой прокрастинатор оказывается парализован именно потому, что ему невыносима мысль о каких-либо ограничениях. Для него прокрастинация – это стратегия эмоционального избегания, попытка избежать психологической боли, рождающейся из осознания своей конечности.