Четыре угла коварства

Он бросил трубку на пассажирское сиденье, скрестил руки и положил на руль, затем опустил на них подбородок. Думал. Как говорит начальник Валерий Семенович, у следователя должна работать чуйка и постоянно сигналить: бди! С появлением Лоры он ощутил эту самую чуйку в реале, словно нечто инфернальное подсказывало, поглаживая по коже, отчего пробегал мороз: осторожно, будь внимателен. Это не напрасно. Столько лет от Лорика ни слуху ни духу не было, вдруг выскочила как черт из табакерки, да еще с ребенком – нормально, да?

– Значит, будем вести домашнее расследование, – сказал он вслух, поворачивая ключ в зажигании. – Н-да, не вовремя свалилась Лорик…

Пристегиваясь, Павел выбросил Лору из головы, на данный момент есть более важные вещи. За дорогу к кафе продумал, с чего начать, и, дожидаясь кофе и сырников, не откладывая в долгий ящик, позвонил Корикову. Вне всякого сомнения, Антон находится на работе, у него нет обывательских запросов – устал, выходной, отдых, иногда кажется, что ему и не до девушек. Но нет, девушками Антон интересуется и весьма активен, когда видит юбку. А если серьезно, парень исследователь по натуре, его можно считать подарком судьбы, ведь залог успеха следователя – квалифицированные эксперты. И точно, Антон давно на рабочем месте в морге, Павел предупредил, что будет у него примерно через час.

– Проходите, Павел Игоревич, – …суетливо встретил его Антон. – Присаживайтесь.

– Наконец ты выучил, что в нашем ведомстве не говорят «садитесь», – пошутил Терехов, усаживаясь в чистом, уютном и светлом кабинете. – Как наши вчерашние трупы?

– Дожидаются очереди…

– Да ты что, Антон! – На минуту Павел забыл, зачем приехал. – У нас ничего нет на руках, вообще ничего. Нам срочно нужны результаты исследований.

– Павел Игоревич, но это же все равно время, несколько дней, – соорудив обиженную рожицу на круглом лице, сказал Антон. – А у меня бомжиха, это же клад, редкость, когда можно рассмотреть все, что внутри съело ее, и тебе никто не вышибет мозг правами трупа. Разложение, зарождение новых патологий, степень разрушения для относительно молодого возраста… Павел Игоревич, я вчера поехал на убийство, а только-только начал над ней работать. Клянусь, к вечеру закончу… Раньше!

– Ладно, работай. – Павел огорчился. – Ты нам очень помог прошлый раз, я надеюсь на тебя и в данном случае, а он, кажется, будет непростой.

Несмотря на упитанность, Кориков подвижный и юркий, в нем энергия кипит, он подхватил стул, поставил ближе, напротив Терехова, с вопросом:

– А что такое? Почему так думаете?

– Да я пока не могу тебе объяснить, – задумчиво произнес Павел. – Кое-что есть странное… настораживающее… Значит, ничего нет? Тогда я пошел.

– Нет-нет, подождите. Я ведь сделал смыв ладоней этой… как ее? Имя не помню. Жены. Предположительно она убийца мужа, так?

– Это предварительная версия, которая на поверхности, у нее в руке был пистолет, – сказал Павел, поднимаясь со стула. – Мне нужно знать, что послужило причиной ее смерти.

– Так и мне интересно стало, случай-то нетипичный: женщина застрелила мужа, а сама, как я понимаю, внезапно скончалась. Отчего умерла, я установлю при вскрытии, а смыв сделал, чтобы не мучиться и точно знать: застрелила или нет.

– Ну и? – замер Павел.

– Пороховых частиц не обнаружил.

– Стреляла не она.

– Совершенно верно, не она. Был кто-то третий, он и есть стрелок.

Антон думал своим сообщением развеять огорчение Терехова, вышло наоборот, тот еще больше нахмурился, стал черней тучи.

– Я вас расстроил? – спросил Антон удивленно.

– Опять у нас третий неизвестный, как прошлый раз, – проговорил Павел, хмуря лоб, однако вопрос услышал. – Расстроил? Нет… совсем нет. Извини, я просто сопоставляю некоторые улики.

– Вы сказали по телефону, что у вас ко мне есть личное дело.

– Да! – стукнул себя по лбу Павел. – И даже не одно, а два. Антон, мне надо сохранить в тайне то, что хочу попросить тебя сделать… До поры до времени, конечно, это будет тайной. Просьба личная, я бессовестно пользуюсь служебным положением, что нехорошо с моей стороны…

– Хотите спросить, можно ли мне доверять? Обижаете.

– Нет, что ты, тебе доверю, не сомневайся. Просто неловко немного, дело слишком… Но если дело обернется расследованием, подключу ребят.

Павел рассказал о неожиданности, свалившейся на него в лице бывшей жены и мальчика, причем он уверен, что ребенок не его, но на руках нужно иметь результат тестирования. И если подтвердится подозрение…

– То что? – заинтересовался Антон, когда Павел замолчал.

– А ты как думаешь? Мы расстались неважно, я лично видеть ее больше не желал. Потом мы с мамой переехали сюда, о Лоре забыли, и вдруг – вот она, да не одна. Если окажется, что ребенок не мой…

– Вы все же не уверены, что Тима не ваш?

Трудный вопрос, при всей уверенности мозг долбила подлая мысль: а вдруг? Семь лет прошло, даже больше, многие эпизоды стерлись из памяти, да и женский ум бывает настолько изощренный, настолько изобретательный в достижении цели, что самому дьяволу сто очков вперед даст. А дальше Павел стал высказывать мысли вслух: