Чингисхан. Человек, завоевавший мир

Помимо раздражения, которое постоянно вызывала двуликость Сэчэ-беки, он еще был и реальным претендентом на титул хана, и уже одно это обстоятельство оправдывало его физическое устранение. Естественно, Тэмуджин не раскрывал подлинные мотивы своих действий и утверждал, что выступил против джуркинов невольно, подчиняясь настояниям Тоорила: уже тогда в нем проявлялась политическая изощренность Макиавелли[304]. Более того, расправившись с человеком, приходившимся ему кузеном (Сэчэ-беки был внуком старшего брата деда Тэмуджина), он вышел за рамки традиционных монгольских условностей и начал формировать новый тип военного лидерства и режима. Как бы то ни было, массовое уничтожение джуркинов не вызвало всеобщего одобрения в рядах коалиции. Многие его сподвижники увидели в действиях Тэмуджина не только немыслимую жестокость, но и признаки неуверенности. Неслучайно и спустя пятьдесят лет придворные историки, испытывая затруднения при описании инцидента, вынужденно прибегали к пропагандистским ухищрениям, акцентируя внимание на необычайной склонности Сэчэ-беки к вероломству и порочности

[305].

Для реализации долговременных амбиций Тэмуджин нуждался в надежном союзнике, каким мог быть Тоорил, но позиции правителя кереитов были очень зыбкие. Тэмуджин пытался усилить их примирением Тоорила со вторым братом — Джаха-Гамбу, поскольку другой брат Эрке-Хара давно уже превратился в заклятого врага. Джаха-Гамбу пользовался авторитетом среди найманов как предводитель кланов тубеген и дунхаит, но всего лишился, когда свергли Тоорила, и, подобно многим другим вождям кочевников, жил изгнанником в Китае. Тэмуджин послал за ним вооруженный эскорт, оказал ему различные почести и руководил пиршеством, на котором, казалось, между братьями восстановились дружеские отношения[306]

.

Тоорил вскоре ответил ему черной неблагодарностью: почувствовав, что положение его укрепилось, он, не поставив в известность Тэмуджина, в 1198 году выступил против меркитов и, самое неприятное, не поделился с ним поживой — как это великодушно сделал Тэмуджин ранее в 1196 году. Поведение Тоорила было тем более оскорбительным, поскольку операция была чрезвычайно успешная: кереиты убили сына Тохтоа-беки, полонили двух его братьев, дочерей, всех остальных членов семьи и значительно уменьшили численность меркитского воинства. Тэмуджина возмутило вероломство Тоорила, но он подавил недовольство и стерпел обиду, понимая, что не может обойтись без помощи Тоорила в продвижении к вершинам власти[307].

Следующими в очереди на покорение были найманы. В 1199 году Тэмуджин и Тоорил уговорили Джамуху вместе обрушиться на предводителя найманов Буйрук-хана. Казалось, что тогда сложились самые благоприятные условия для нападения: еще недавно могущественные найманы теперь были разделены и ослаблены. Их великий вождь Инанч, постоянно нарушавший спокойствие кереитов интригами с Эрке-Харой и свергнувший Тоорила, недавно умер и в предсмертном завещании поделил ханство между двумя сыновьями — Буйруком и Тайбухой (Таян-ханом), которые теперь держали друг друга за горло. Степные сплетники утверждали, будто они враждовали из-за женщины, но в действительности Буйрук был обижен тем, что отец завещал ему горный район Алтая, в то время как брату достались более желанные степные земли возле Черного Иртыша[308].

Джамуха, следуя своей привычке, уклонился от участия в экспедиции против Буйрука, однако Тэмуджин и Тоорил успешно разгромили Буйрука у озера Кызыл-баш на северных склонах Алтая, заставив остатки его воинства рассеяться в горах. Казалось бы, что эта часть кампании благоприятствовала Таяну, но, видя участь брата, он принял другое решение. Тэмуджин и Тоорил, довольные победой, возвращались домой, когда на них неожиданно напала армия найманов под командованием их лучшего полководца Коксу-Сабрака. Это случилось у реки Байдарак в южных предгорьях Хангая. Две армии сошлись и начали биться, но вскоре стемнело, и им пришлось отложить сражение на завтра[309]

.

Ночью Тэмуджин с ужасом узнал, что Тоорил ушел со своим войском. По слухам, будто приходил Джамуха и сообщил Тоорилу (ложно) о том, что Тэмуджин заключил союз с найманами и намерен его покинуть[310]. Тоорил думал, что принес в жертву Тэмуджина, но наутро Коксу-Сабрак напал не на монголов, а на Тоорила и сокрушил его на перевале в Хангае. Нилха (Сэнгум), сын Тоорила, потерял жену, детей, телохранителя; по меньшей мере, половина кереитской армии была уничтожена или полонена; найманы захватили множество скота и другой поживы[311].