Чингисхан. Пядь земли (СИ)

— Это не отнимет у тебя слишком много времени, — сказал на это Эйрих. — Меня интересует труд Квинтилиана «О воспитании оратора», готов купить его за звонкую монету.

Грек переборол страх перед варварами и сел на лавку напротив Эйриха. Одна из порций мясной похлёбки, на которую уже зарился Альвомир, перекочевала к Арсакиосу, как и кусок свежего пшеничного хлеба. От вина он отказался.

— Я ценю свою копию, — произнёс грек, отведав похлёбки и закусив её хлебом. — Меньше чем за пять солидов её у меня не купить.

— Идёт, — не стал Эйрих торговаться. — У тебя же полное собрание?

— Полное, — ответил Арсакиос. — Свежая копия, в отличном состоянии. Мне даже немного жаль расставаться с этим бесценным источником древних наставлений, но времена тяжёлые, желудок вопиет громче разума...

— Говорят, что ты был другом Иоанна Златоуста, царствие ему небесное, — произнёс Эйрих. — Каков он был?

— Да, покуда жив был, Иоанн называл меня другом, — ответил грек. — А каков он был? Речью и помыслами чист, богоугоден... Но правдорубом прослыл, за что и пострадал... Эх, жаль Иоанна, хороший был человек...

— Да, жаль, что не смог с ним побеседовать... — покивал Эйрих.

— Скоро побеседуешь, сучёныш! — донеслось с улицы.

— Хотя бы перед смертью веди себя достойно! — ответил Эйрих тубанту. — И лучше тщательнее готовься к поединку!

Пять солидов и человеческая жизнь — такова сегодняшняя цена знаний об ораторском искусстве.

Примечания:

1 — Гот Аларих и поход в Италию — письменных доказательств, что Константинополь подговорил визиготского рейкса идти на своих формальных союзников, до нас не дошло. Но уж больно удачно всё складывалось: больше всех от этого выигрывал именно Константинополь, потому что имелись его интересы, с лихвой удовлетворяемые этим походом. Первое — консул Стилихон, сильно влияющий на императора, планировал отжать у Востока часть балканских провинций, но всё обломал уже знакомый тебе, уважаемый читатель, Радагайс, прибывший на север Италии вместе со сборным варварским войском. Планы захвата балканских земель Западом точно были известны в Константинополе, и такое не забывается с годами. Второе — консул Антемий, сильно влияющий на императора, планировал отжать у Запада часть африканских провинций, но всё обломал Стилихон, административными методами не позволивший присвоить жирные провинции. Это настолько обидно, что тоже трудно забыть. Третье — Аларих сидел в Эпире, а это территория Восточной Римской империи, что здоровски напрягало людей в Константинополе. И им очень соблазнительно было перекинуть проблему с больной головы на здоровую. Что терял Константинополь, подговаривая Алариха идти на Запад и устраивать там анал-карнавал? Да ничего! Наоборот, Константинополь подкладывал Риму жирную и грязную свинью, в роли которой выступал визигот Аларих, одновременно освобождая Эпир из-под варварского гнёта. Вещественных доказательств нет, но если отвечать на вопрос «cui prodest?», можно увидеть, что выгодно это было только Константинополю, ведь даже Аларих, в ходе этих событий, получал только шанс заработать кучу денег, но гарантированно терял кучу воинов, а восточные римляне только приобретали, ничего не теряя.

2 — О статусе императора Флавия Аркадия — в нашей истории, на тот момент, он ничем не обеспокоен, а уже успешно мёртв (1 мая 408 года сыграл в усыпальницу), но обстоятельства его смерти до нас не дошли, поэтому это может быть что угодно. Если бы была какая-нибудь хроническая болезнь, хоть что-то бы просочилось сквозь завесу веков, но история загадочно молчит на этот счёт. Ему, на момент смерти, шёл 32 год, поэтому естественные причины весьма маловероятны. Мог, конечно, простудиться, мог споткнуться и сломать шею, мог насмерть подавиться оливкой или поймать апоплектический удар масляной лампой в затылок и удушиться шёлковым шарфом — мы не знаем. Но, не имея доказательств заговора против августейшей персоны и свидетельств тяжёлой хронической болезни, будем считать, что это была простуда или несчастный случай, а это события с очень колеблющимися вероятностями, поэтому Эйрих, самим своим существованием и деятельностью, мог случайно спасти императора.