Чё делать?

Кристина Анатольевна не пошла по стопам Анны Карениной по многим причинам. а) Из-за удаленности железнодорожных путей. б) Из-за чувства стиля. Ей было важно, как она выглядит в любой ситуации. в) Из-за гордости. За что она должна себя наказывать? г) Из-за предубеждения. Ей никогда не нравились ни Каренина, ни роман про Каренину. Честно говоря, она и не читала этот роман. Зачем читать, если там все плохо кончится? Вот Мариэлла Стилл другое дело. «На тропе любви» – потрясающий роман. Сколько там Эсмеральда испытала! А закончилось все не под поездом, а под мускулистым брюнетом-миллионером, на собственной вилле, с видом на восход и океан! И все же Кристина Анатольевна подумала о Карениной. Так велико было ее горе, что она впервые, со школьной скамьи подумала о Карениной. Она подумала, что ее горе, горе Кристины Буряк, гораздо более горючее, чем у Анны Карениной. И оно, ее горе, тоже достойно романа, даже еще более достойно.

– Сейчас умру, – выдохнула Кристина Анатольевна, уронила пакеты на пол и рухнула на стул.

– Колы? – услужливо предложила Надежда Алилуевна.

Пока магистр брендмагии ходила за живительной влагой, Кристина Анатольевна грустно смотрела на свои пакеты. Потом она грустно выпила стакан колы объемом 0,3 миллилитра. Выпила залпом, но без всякого удовольствия. Потом из ее груди вырвалась грустная отрыжка.

– Ну что, Надежда Алилуевна, не помогла мне ваша брендмагия. Не помогла. Ни крокодил от «Лакост», ни Медуза Горгона от «Версаге» – никто не помог.

– Так потому что надо было с самого начала меня слушаться! – бросилась защищать свою науку Надежда Алилуевна. – Я же говорила, что должно что-то произойти? Говорила! А вы «Стокеры» купили! Вот вам слабое звено в обороне. Вот вам и пробоина, куда зло просочилось. А я говорила! Тем более, моя дорогая, может, вас поджидало зло пострашнее! Но мы от него защитились. А?!

– Что же может быть хуже? Родной сын бросил, – сквозь отрыжку проговорила брошенная мать и продолжила горевать, как Эсмеральда в любимом романе, – Нет, я умру. Умру с горя в одиночестве.

– Да подождите вы умирать! У вас в гороскопе ничего такого нет! Саша – умный мальчик, но он – подросток. У него ветер в голове. Он вспыльчив, переменчив. Как убежал, так и вернется. Надо только с умом разрулить ситуацию. Все сделать по феншую, – попыталась влить оптимизм и восточную мудрость в опустошенную горем мать Надежда Алилуевна.

– Щас я все сделаю по феншую. Щас я кому-то устрою такой феншуй, что мало не покажется! – начала закипать Кристина Анатольевна, наливаясь вместе с оптимизмом еще и яростью.

Она порылась в сумочке и извлекла из ее недр сотовый телефон, точно такой же как у ее сына, только серый. Когда Буряк подарил ей аппарат, она помнится, даже посетовала на унылую расцветку:«Не могли, что ли делать телефоны белыми или красными?» А теперь она, не обращая внимания на расцветку, начала решительно тыкать в кнопки телефона.

– Как ты смеешь переманивать сына, подонок?! – закричала Кристина Анатольевна, как только кончились гудки.

– Кто тебе позволил?! Как ты… Что? Доктора Петровского нет в ординаторской? А где он? Позовите его! Позовите, я сказала! А мне плевать! А мне плевать, что прием! Скажите, что я тогда сама к нему приеду! Ты знаешь, кто я! Знаешь, знаешь. Я тебя тоже знаю. Быстро тащи Петровского к телефону!

Следующие пару минут прошли в напряженном молчании. Потом еще пару минут прошли в еще более напряженном молчании. Потом в трубке раздалось робкое: «Алле», и тут же Кристина Анатольевна взорвалась, как мина, на которую наступили.

– Как ты смеешь переманивать сына, подонок?! Кто тебе позволил!? Как ты… Что? Саша не у тебя? А где он? Как ты не знаешь, где он? Он же твой сын!

Через пару минут ярость вылилась из Кристины Анатольевны полностью.

– Мама, Саша пропал. У тебя его нет? Придет, позвони мне, ладно. Не знаю из-за чего. Ничего я ему не говорила такого. Нет, ничего. Нет, не говорила! А я говорю, что ничего не говорила! Что ты меня обвиняешь? Что ты меня всегда обвиняешь?! Вот всегда ты такая! Все, не слушаю тебя. Не слушаю. Все, я бросаю трубку.

– Поговорила, называется, с мамой, – с горькой усмешкой пробурчала Кристина Анатольевна. Следующий разговор она решила провести спокойно, по-деловому.

– Буряк, нужна твоя помощь. Да, привет. Нет, не подождет. Нет, не подождет разговор. Это срочно. Не вешай трубку. Скотина!

– Скотина! Повесил трубку! Вот как жить с таким человеком?! – бросила риторический вопрос в Надежду Алилуевну оскорбленная жена.

Оскорбленная, но не побежденная. Она не собиралась сдаваться.

– Я, в конце концов, жена! Будь добр ответить!

Она упрямо набрала последний номер еще раз, потом еще и еще. Потом еще и еще, еще и еще. Наконец, она победила, из трубки раздалось: «Чё нада?»

– Саша пропал, – выпалила без подготовки Кристина Анатольевна. – Слышишь, пропал. Нашелся? Как нашелся? Где? С тобой?!! Где? Где тут? Понятно. Я к вам! А я, говорю, что к вам. Нет, мне надо его видеть! Не пытайся меня остановить!