Чёрный парад

Второй окурок Дарлан так же непочтительно швырнул на пол и жестом позвал меня за собой. Мы спустились в подвал к Двери. Дар застыл рядом, разглядывая сухие причудливые переплетения. Подумав немного, сказал:

— Сказанное мной не должно уйти за пределы этого подвала, Иделаида. Мы друг друга поняли? — Дар дождался моего кивка и продолжил: — Убитый стражник не просто охранял короля, он из числа выживших при Черном Параде королевы Роксаны. Его звали Никлас. Один из немногих, кому я верил без оглядки.

— Я его узнала, Дар, — ведь я видела этого человека почти каждый день, начиная с детства. Он прошел весь путь, следуя за юным принцем и за мной. Видел наши прогулы и побеги из университета, знал укромные места… знал все.

— Хорошо. Тогда слушай: именно Никласу я доверил визиты в Посмертье.

— Что?!

— Я научил его всему и отправлял за Дверь, потому что сам не мог тратить время на Посмертье. Никлас делал это за меня.

— Кто об этом знал?

— Никто. Так я думал до этой ночи.

— Но… — такую новость непонятно, как комментировать, мое «но» тяжело повисло в сыром, пропахшем землей воздухе.

— Это еще не все, — порадовал Дарлан. — После последнего визита в Посмертье Никлас сообщил… он видел в Посмертье другого человека, Ида. Живого. И я не воспринял эту информацию всерьез, потому что… да ты сама в Посмертье была, видела, как там все устроено! Ничего не разглядеть, мертвые обитают во тьме. Никласу могло показаться.

— Но теперь ты так не думаешь?

— Не знаю, что думать. Никласа убили возле Двери, все гости бала на месте, свидетельств о странных отлучках нет… все попахивает дурно, согласись. И я подумал: а вдруг убийца пожаловал к нам прямиком из-за этой самой Двери? — Дар кивнул на сухие ветви. — И так же ушел. Поэтому его никто не видел, поэтому… поэтому Никлас его проглядел. Убийца не мог пройти мимо него по одной простой причине: он с самого начала был здесь. Но Никлас его спугнул.

Теперь и я смотрела на Дверь с подозрением:

— И он вернулся туда, откуда пришел.

— Точно.

— Допустим, Дар. Но что насчет Иллирики и Цедеркрайца? Не все так просто в тех случаях. К тому же… после Посмертья даже соображать трудно, что уж говорить о нападениях на людей. Нападениях, прошу заметить, молниеносных и выверенных. И много других вопросов остается.

— Вот и думай, что и как, — Дар отвернулся от входа в Посмертье и стремительным шагом направился к лестнице: — Дело ведешь ты, Ида, а я лишь информацией поделился. Можешь принять ее к сведению, а можешь отбросить за ненадобностью, решать тебе. Увидимся завтра, — и он поднялся по ступеням наверх.

Я же потопталась возле Двери, разглядывая ее, и тоже ушла.

Стоит хоть немного отдохнуть перед новым днем.

Мои шаги гулко разносились по коридорам дворца, обитатели которого будто вымерли сразу после бала. От этой мысли я горько усмехнулась: лучше не думать о таких ассоциациях, есть риск напророчить беду. У себя я спешно разделась, приняла заботливо подготовленную ванну и легла. Всего лишь вторая ночь во дворце, а уже столько всего произошло! Неудивительно, что сон сморил меня сразу.

…в театр идти не хотелось, но Дарлан настоял. Сначала он долго расхваливал постановку, потом — великолепие внутреннего убранства, неизвестно, на что надеясь. Яркий блеск никогда меня не привлекал и уж точно не смог бы заманить в театр. Дар это понял, пусть и с опозданием, потому сказал прямо:

— Это твоя работа, я приказываю.

Так я оказалась на одном из театральных балконов в компании Силлиана Нольткена и братьев Роткирхельт. Сам Дарлан восседал в центральной ложе подле королевы Роксаны, словно ее спутник. По другую от королевы сторону устроился принц Александр с гостьей, издалека я не смогла понять, кто это такая. Но о том, что принц пустился во все тяжкие, гудела вся столица, так что наличие спутницы не удивило. Ударило по и без того ноющему сердцу, но не удивило.