Чистка

Таких «совпадений» не бывает. Это может служить лишним доказательством того, что НКВД Ежова и германская секретная полиция Гейдриха и Шелленберга взаимодействовали друг с другом в этой изящной комбинации. Они не полагались только на показания сообщников Тухачевского, они нанесли двойной удар, так, чтобы не оставить ему никаких шансов уцелеть. Это было сделано, неопровержимые доказательства военно-политического заговора и измены родине были на столе у Сталина.

Ежов выдал ордера на арест руководителя Осоавиахима Роберта Эйдмана и Михаила Тухачевского. Первый был арестован во время московской партконференции, второй в Куйбышеве, точные обстоятельства не установлены, но скорее всего это произошло в здании местного обкома, куда пришел к Постышеву. По одной версии он пытался застрелится, по другой его взяли без каких-либо проблем. В книге Валентина Лескова "Сталин и заговор Тухачевского" содержится такая история: «Получив ордер, начальник Куйбышевского управления НКВД майор Попашенко стал обсуждать ситуацию со своими заместителями, Деткиным и Михайловым. Когда они вошли в приемную первого секретаря горкома, Тухачевский сидел на стуле у стены, дожидаясь, когда его вызовет Постышев.

Попашенко шел впереди, выставляя бумажку ордера, точно щит, его замы топали позади, держа правые руки в карманах, где находились пистолеты со спущенным предохранителем.

Подойдя к Тухачевскому на расстояние нескольких шагов, Попашеко поднял правую руку с ордером вверх.

– Михаил Николаевич?

– Да, в чем дело?

– Вот ордер товарища Ежова! Вы арестованы»

Сотрудники Ежова бросились на маршала и, действуя рукоятями пистолетов, словно кастетами, свалили его на пол, отняли пистолет и надели наручники.

Затем выволокли в соседнюю комнату, осмотрели голову, заклеили пластырем поверхностную рану, велели снять форму, переодели в хороший серый костюм и ботинки.

Все документы рассовали по своим карманам, форму спрятали в сумку. После этого, не теряя времени понапрасну, вывели арестованного во двор и усадили в машину, на которой ему предстояло вернуться в Москву. Постышеву в двух словах Попашенко поведал о случившемся:

«Порядок, мы арестовали его! Он хотел нам оказать сопротивление, а потом застрелиться».

Потрясенный Постышев не стал углубляться в детали, но лишь сказал: «Скорее везите его и охраняйте как следует в пути. Чтобы чего-нибудь дурного не случилось».81

Это одна история, по другой версии он просто неподвижно сидел, когда ему объявили об аресте, это сделал Р. К. Нельке, заместитель Попашенко. Вскоре его отправили обратно в Москву. 25 мая, когда Тухачевский приехал под конвоем в столицу Эйдман уже давал признательные показания. Сам Тухачевский поначалу все отрицал, но после ряда очных ставок с Фельдманом, Путной и Примаковым он 26 мая напишет наркому Ежову: «Будучи арестован 22-го мая, прибыв в Москву 24-го, впервые допрошен 25-го и сегодня, 26 мая, заявляю, что признаю наличие антисоветского заговора и то, что я был во главе его.

Обязуюсь самостоятельно изложить следствию все, касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта или документа. Основание заговора относится к 1932 году. Участие в нем принимали: Фельдман, Алафузов, Примаков, Путна и др., о чем я подробно покажу дополнительно.

Тухачевский.»82

Очень важно, что он прямо утверждает о наличии документов по делу, которые он предоставит следствию. Так, где же сейчас эти документы? Где досье Бенеша? Все, кто заявляют, что якобы «нет доказательств» вины осужденных военных, пускай ответят на эти вопросы.

В мае и начале июня до, во время и после арестов лидеров военно-фашистско-троцкистского заговора в РККА, шли множественные аресты военных, в большинстве округов, разных званий, должностей всех, кто вел вредительскую деятельность и по сигналу должен был участвовать в перевороте. Вот, лишь некоторые примеры выявленных предателей. 21 мая был арестован заместитель начальника Управления боевой подготовки РККА, комкор Леонтий Угрюмов, который около года был замом Тухачевского. Он занимался вредительством в деле боевой подготовки.

22 мая был арестован глава 3-го управления Генштаба, начальник военных сообщений РККА, комкор Эрнест Аппога, он был одним из связных Тухачевского с генштабом Рейхсвера-вермахта, через него проходила работа по обеспечению эффективной работы военных магистралей, где он занимался вредительством. Он передал немцам схемы железных дорог страны, которые использовались для снабжения армии. Также он имел доступ ко всей проводимой информации, контролируя почтовую, телеграфную и телефонную связь.